Слов таких барон не знал, но смысл уловил, и, как говорится, перспектива предстала перед ним во всей красе. Тут аппетит у него наконец‑то пропал, да и жизнерадостности откровенно поубавилось, но – неисправимый оптимист – даже сакраментальное:

– Опасаюсь, что если вы правы – мы обречены, – он умудрился произнести без непременных пафоса и скорби.

Пара минут прошла в одухотворенной тишине, нарушаемой лишь тихими звуками, сопровождавшими прием пищи лордом Кратом. Да, вот это характер – типа если уж заставили меня приступить к трапезе, то прервать ее так легко не получится... Однако и дальше бороться с висящей на кончике языка фразой: «Мы так и собираемся сиднем сидеть, пока нас не поджарят?» – оказалось невозможно, правда, на выходе я придала ей куда более обтекаемую форму:

– Господа, вам не кажется, что у нас совсем мало времени на то, чтобы в свете новых веяний озаботиться собственным спасением?

– Очень точно подмечено, – немедленно отозвался барон с прежней веселой усмешкой. – Нет, герцогиня, я не настолько глуп, чтобы радоваться при мысли о приближающейся смерти, к тому же отнюдь не героической, но предаваться унынию или панике считаю еще более неуместным. А идей у меня нет. Достойно выступить против вашего оружия мы не сможем, убежать тоже. Что остается? Спрятаться? Так негде...

И вот тут‑то Крат в стиле великих мудрецов обронил единственное слово:

– Подвалы.

Ну да, даже если замок сровняют с землей, то в подвалах можно будет отсидеться, с этим я легко могла согласиться. Только вот что глобально изменится, когда двери в эти подвалы наконец взорвут и туда заявится спецназ графа Сарра в элегантных костюмах космодесантников?.. Поинтересоваться вслух я не успела, поскольку меня опередил барон:

– А что потом?

– Еще не знаю. Но очевидно: для начала всем, кто остался в замке, нужно спуститься в подвалы, забаррикадироваться и подготовиться к обороне. А там посмотрим.

Барон, видимо, счел предложение дельным, ибо каким‑то незаметным способом вызвал капитана своей гвардии, которому выдал инструкции, полностью продублировавшие слова Крата. Капитан явно был шокирован, но требовать объяснений у них тут было не принято. Я же тем временем очень живо представила себе перспективу времяпрепровождения в импровизированном бомбоубежище и... содрогнулась.

– Все это замечательно, господа, но кому‑то надо остаться наверху...

– Гаэль, – перебил меня Крат, решивший не дослушивать то, что, видимо, счел явным бредом, – я понимаю, у вас нет желания прятаться в подземелье, и все же...

– И все же я этого и делать не буду.

Крату, похоже, претила сама идея моего пребывания в ближайшее время на свежем воздухе, и он задумался над несокрушимым аргументом в пользу своего предложения, а барон тем временем вдруг вскочил на ноги и быстро двинулся к окну, откуда сообщил:

– Уже, конечно, темновато, но могу сказать определенно: они совсем близко. У нас есть минут десять, самое большее пятнадцать. – Он чуть помолчал, словно к чему‑то прислушиваясь, и внимательно посмотрел мне в глаза. – Пока все работает.

– У этой... хм... штуки, – действительно, смешно, но у приборчика даже названия‑то не было, – маленький радиус действия, наверняка включать будут в непосредственной близости от замка. Кстати, если у вас есть что‑нибудь дальнобойное...

Барон только отмахнулся.

– У нас есть отличные дальнобойные луки. Короче говоря, я пошел вниз.

Я тоже встала.

– А я во двор, поищу какое‑нибудь укрытие.

Судя по выражению лица, у Крата появился прекрасный повод съязвить, но он промолчал, двинулся вслед за нами к выходу из столовой, а затем свернул вместе со мной по направлению к холлу, что породило закономерный вопрос:

– А как же подготовка обороны?

– Я остаюсь при своем мнении, а именно: если нарисованная вами картина верна, то оставаться на поверхности – чистой воды самоубийство, но одну я вас не оставлю.