Когда совершенно стемнело, они свалились на землю, там, где остановились, не выбирая удобного места.

— Шерлок! Выпьем по полглотка, — предложил с отчаянной надеждой Джон Клей. — Или я завтра не встану.

— Если сегодня выпить по полглотка, завтра будет всего по глотку, а то и меньше, — встряхнув флягу, проговорил Холмс. — Нет, нельзя. Ты же сам знаешь, нельзя.

Ночью поднялся лёгкий ветер, и гонимый им песок начал шуршать по неровным бокам камней, и шуршание это походило на слабый свист пара, на тихое шипение множества змей. Песчаные струйки текли по лицам лежащих на земле людей, забирались под одежду, окружали их крохотными барханчиками, будто хотели взять в плен и утром не дать подняться.

Шерлок задремал, и во сне ему казалось, что его опутывает тонкая, почти невидимая сеть, он вырывался из неё, рвал её паутинные верёвки, но она опять наползала, и руки немели, стянутые ею.

Усилием воли Холмс прогнал кошмар, открыл глаза. Небо висело над ним, осыпая лучами громадных звёзд, но глаза слепли от попавшего в них песка. Он отряхнул его с лица и одежды, достал из кармана платок, прикрыл им лицо. Сон долго не шёл, а потом вдруг приснилась, будто вылилась из прежнего кошмара, та самая река, которая манила их за собой перед закатом. Он побежал к ней, зная, что не добежит, и вдруг... добежал. Его тело врезалось в сверкающие струи, он поплыл, потом отдался во власть течения, и оно несло и несло его, и вода шумела, бурлила, голубые водовороты переливались на серебристых волнах, а тело было лёгким, кажется, легче воды.

И вдруг шум реки перешёл в рёв, и Шерлок понял, что уже не река, а сумасшедший горный поток несёт и тащит его за собой, а впереди, впереди, он это понял, был водопад. И вот он увидел его, увидел неимоверный обрыв между скал и водяную стену, которая бесконечно рушилась с этого обрыва, а внизу — чёрные оскаленные пасти утёсов. Последним усилием Шерлок ухватился за выступающий из воды камень, прижался к нему, задержал падение.

Но над ним нависла чья-то голова, страшная, тяжёлая, с огромным выпуклым лбом и неподвижными глазами. Голова раскачивалась, как у змеи, а голос был похож на шипение:

— Прыгай! Прыгай же! Ты не захотел последовать за мной, когда я звал тебя, но я за тобой пришёл, это я привёл тебя сюда. От судьбы не уйдёшь! Прыгай!

— Убирайтесь к дьяволу, профессор! — захлёбываясь, ответил Холмс. — Отправляйтесь в преисподнюю, откуда вы вылезли! А я хочу жить! За вами я всё равно не пойду...

— Прыгай! — хрипел призрак Мориарти и вытягивал вперёд костлявую руку. — Прыгай!

— Не бойся, Шерлок! — вдруг крикнул рядом знакомый голос. — Он ничего тебе не сделает, он над тобой не властен! Держись за меня!

— Ирен, милая, опомнись! — он не видел её, вода слепила глаза. — Ирен, у тебя не хватит сил меня удержать. Ты же только женщина!

— Ах, Шерлок, ты не знаешь, сколько сил у женщины, когда она любит! Держись за меня!

Он открыл глаза. Небо светлело. Грудь ныла, её сжигал огонь, неугасимо пылающий в пересохшем горле.

«Выпить глоток? — пришла коварная мысль. — Нет, нельзя. Но хотя бы потрогать рукой флягу, подумать о том, что сегодня вечером можно будет глотнуть из неё...»

Шерлок рукой пошарил возле себя и похолодел. Лежавшая рядом фляга исчезла! Он вскочил, облившись холодным потом. Неужели, пока он спал, Джон?.. В глазах стало темно, он зашатался, колени подогнулись. Холмс упал и, падая, больно ушиб колено об эту самую флягу. Она лежала там, где и раньше, просто во сне он от неё отодвинулся. Одного взгляда было достаточно: никто её не трогал.

Некоторое время Шерлок сидел неподвижно, лишь слегка встряхивая головой, чтобы избавиться от вновь осыпавшего лицо и волосы песка.

Джон лежал, скорчившись, закусив губы, в полутьме казалось, что его лицо сведено судорогой.