– А у меня за правило всегда было никого не оставлять в живых, чтобы они не свидетельствовали против меня в космическом суде, – проворчал уранец. – Всё это – излишнее милосердие...

– Это не просто милосердие! Это хорошая стратегия! – перебила его Лана Кейн с нотками гнева в голосе. – Когда экипаж грузовика понимает, что если они сдадутся, то будут убиты, они поневоле будут драться до последнего. Но когда они знают, что будет взят только груз, а не их жизни, они сдаются намного быстрее. Кроме того, когда мы не убиваем, тогда и охотятся на нас меньше. Первым это понял мой отец, и он ввёл этот закон – не отнимать жизни, и это мой закон тоже. И выгода от этого закона сторицей возвращается к Компаньонам.

– Верно, – заявил Бран Або. – Если бы не этот закон, нам бы пришлось гораздо яростнее бороться за наши жизни. Возможно, он спас нас от истребления.

Девушка обвела всех взглядом, перед тем как отдать последний приказ.

– Итак, наш главный космонавигатор рассчитает их курс к Сатурну относительно нас. Мы взлетаем завтра на рассвете, полетят сорок кораблей. У нас будет достаточно времени, чтобы спрятаться в Зоне и ждать, пока юпитерианские грузовики не пойдут под ней, и тогда мы спикируем на них.

– А как насчет Ганнера, Сола Ава и меня? – спросил её Джон Торн. – Напоминаю, у нас нет корабля.

– Вам будет предоставлен корабль и команда, – ответила Лана Кейн. – Если то, что я слышала о вас, планетёры, правда, вы легко исполните свою партию.

Немного усталым движением она поправила копну своих темно-золотистых волос.

– На сегодня всё, ребята. Ваши корабли и люди должны быть готовы к старту на рассвете. Так что не напиваться сегодня вечером!

Когда пиратские капитаны вышли, направившись к своим командам, девушка сказала старому марсианину:

– Стилико, найди комнаты для планетёров.

Торн был готов вместе с друзьями последовать за старым пиратом, когда голос Ланы вдруг остановил его.

– Подождите, Джон Торн. Я хочу кое о чём спросить вас.

Удивленный Торн повернулся к ней. Девушка смотрела на него со странной задумчивостью в синих глазах, её тонкая кисть неспешно поглаживала космическую собаку, вставшую рядом с ней.

– Вы служили в военном флоте Земли, прежде чем стать преступником, не так ли? – спросила она.

Торн кивнул.

– Да, пока я не дезертировал, – признался он.

– Мой отец, Мартин Кейн, тоже был офицером флота Земли, до того как стал изгоем, – сказала она медленно. – Мне интересно, вспоминают ли о нём на флоте? И если да, то, что именно о нём говорят?

Торн сказал ей правду.

– О нём говорят только как о знаменитом пирате. Немногие помнят, что когда-то он был офицером.

– Но он был одним из лучших офицеров, – с горечью сказал Лана. – Ему и его блестящим операциям страшно завидовали другие офицеры, и они организовали заговор против него, чтобы с позором лишить его звания. И это было наградой Земли за всё, что он сделал для родной планеты.

– Вы много думаете о Земле? – с искренним интересом спросил Торн, – В конце концов, ведь она – ваш родной мир.

– Зона МОЙ родной мир – я родилась здесь. Я ненавижу Землю за то, что там сделали с моим отцом! – девушка снова будто вспыхнула. – Я буду только рада видеть, как Лига разобьет Внутренние Миры, и хотя я ненавижу Лигу и её диктатора, но моя ненависть к Земле еще больше!

Слабая надежда, затеплившаяся было в душе Торна, тут же погасла. В самом начале их разговора, он подумал, что можно было бы уговорить девушку открыть ему тайну Эребуса, чтобы спасти Землю от завоевания.