хочешь. Просто… Если  наш  мир закончится тут, можно  начать

всё заново там,   он опустил голову. – Не знаю, почему говорю

об этом. Почему думаю об этом.

  Джозеф…   она поцеловала его в ухо. – В чём дело?

  Я не хочу лгать тебе, Джулс. Но не хочу причинить боль…

Он резко встал и направился к краю пруда.

  Кое что случилось ночью, когда Мирабелла меня спасла, 

он  запихнул  руки  в  карманы  и  смотрел  на  воду.  –  Я  едва  не

утонул…  Замёрз…  Обезумел…     он  остановился  и  выругался

себе  под  нос:     Богиня,  Джулс!  Я  не  хочу  говорить  так,  словно

оправдываюсь…

  Оправдываешься за что? – тихо спросила Джулс.

Он повернулся к ней лицом.

  Сначала я был в бреду. Может, даже когда она начала… Но

тогда нет. И она была, и я… И мы…

  Ты что?

  Я не хотел, чтобы это случилось, Джулс.

Может быть. Но это случилось.

  Джулс? Богиня, Джулс, скажи что то!

   Что  ты  мне  скажешь?  –  спросила  она.  Думать  было

трудно. Тело будто бы превратилось в дерево. Тепло давило на

колени  –  тяжёлая  голова  Камдэн.  И  нацеленное  на  Джозефа

рычание клокотало в её горле.

  Назови меня как то ужасно… Скажи, что я дурак! Скажи…

Что ты меня ненавидишь.

   Я  никогда  не  буду  тебя  ненавидеть,     выдавила  из  себя

она.  –  Но  если  ты  сейчас  не  уйдёшь,  моя  кошка  разорвёт  твоё

горло.

Роланс

  Отойди от окна, Мира,   сказала Лука. – И попробуй это…

Мирабелла ещё несколько минут смотрела на скалы Чёрного

Пути, где они с Бри часто бегали детьми. Бри выросла из этого,

но  не  Мирабелла.  Её  любовь  к  ветру  и  открытым

пространствам  часто  приводила  её  к  этим  скалам.  Приводила,

пока не заперлись все двери.

   Зачем?  –  спросила  Мирабелла.  –  Тут  не  так  много…  Я  не

сбегу.

Лука  опустила  руки.  Она  держала  одежду  Мирабеллы  для

ночи  церемонии  Вознесения.  Две  чёрные  полосы  ткани,  что

будут кипеть в травах и экстрактах, чтобы  не сгореть.

Для церемонии Вознесения она исполнит танец огня.

  Что за музыка? – спросила Мирабелла. – Флейта? Скрипка?

  Барабаны,   ответила Лука. – Целая линия. Чтобы для тебя

был ритм, как у биения сердца.

Мирабелла кивнула.

  Это будет красиво,   продолжила Лука. Она зажгла лампу с

длинной  конической  свечой  и  оставила  её  открытой  сверху.  –

Ночная  церемония,  пылающий  огонь…  Весь  остров  будет

смотреть на тебя.

  Да.

  Мира…   Лука вздохнула. – Что не так?

Тон  верховной  жрицы  был  сочувствующим.