– Оборотневая летопись, – съязвил голем.

– Вы его потомки? – спросила Оксана.

– Да. Только мы разучились превращаться в волков.

Евлампий прыснул, раскачиваясь на цепи. То ли обиделся, то ли окончательно рехнулся.

Мы выбрались из подлеска к разветвлению тропы. По традиции между дорог стоял камень, но вместо обычного указателя на нём светилась надпись:

Срочно! Требуется Властелин. Можно блёклый. Без особых примет. Оплата высокая. Обращаться к Императору.

– Что это? – не поняла Оксана.

– Магическая шутка, – скривившись, пояснил я. – Заковав нас в ошейники, Император Юлий запретил избирать властелина. Тогда один развесёлый чароплет отправленный с проверкой, оставил эту позорную надпись. Когда он убрался обратно в Черногорск, мы выкорчевали камень и закопали в лесу, но на утро, проклятый булыжник вернулся на место. Тогда закрасили надпись. На следующий день краска облетела. Мы попытались сточить буквы, но ломались даже самые прочные инструменты.

Я вздохнул.

– Магия может быть очень жестокой.

Мы повернули налево и двинулись по тропе, как будто в обратную сторону.

– Теперь кругами станем ходить? – поддел голем.

– Нет, – отмахнулся я. – Это кротчайший путь.

– Я хочу с тобой посоветоваться, как нам лучше спасти ключ? – подмазалась Оксана.

– Обратимся к старейшинам они помогут. Хотя у зала славы итак выставлена охрана, так что пробраться к рогу незамеченным трудновато…

– Для мага только пальцами щёлкнуть, – перебил голем.

К сожалению, возразить нечего. Настоящему чародею обойти охрану из оборотней – что сморкнуться.

– Могу усилить защиту ключа артефактами, – предложила Оксана.

– Хорошая мысль, – согласился я. – Старейшинам должно понравиться, а пока давайте поторопимся.

Мы прибавили шагу.

Солнце начало проваливаться за лес. Тропа все круче взбиралась в гору, пытаясь дотянуться до последних теплых лучей и подъём перестал быть прогулкой. Я вспомнил чему учил отец, и задышал: два вдоха, один выдох. Оксана держалась молодцом, бодро шагая вперед. Голем вообще ехал на моей шее. Ему проще всех.

Шли бойко. Не даром я ходил этой тропой тысячу раз и знал каждый камень и ямку. Вот только сумерки нашу поспешность не оценили и, несмотря ни на что, наступили раньше, чем мы достигли вершины.

Поначалу мы по инерции резво лезли в гору, стремясь к зажженным на вершине Скалы Советов кострам. Но кромешная тьма так укутала тропу, что пришлось перейти на улиточную поступь.

Оксана взяла меня за руку, и её робкое прикосновение окончательно вскружило мне голову. То-то! Тут магической брусчатки нет. Теперь я ведущий! Показываю дорогу, и говорю, что делать. Я самоуверенно сжал её ладонь. Она в ответ надавила пальцами.

– Мы справимся? – прошептала защитница.

– Конечно, – заверил я.

По спине пробежали мурашки. Ещё никогда не шёл с девушкой, держась за руки. Недавно я и мечтать о таком не мог. Нужно срочно что-то сказать. О её красоте. Нежности бархатных рук. Как сверкают её глаза в свете луны!

Собравшись с духом, я повернулся к Оксане, и чуть не сшиб подбородком голема.

– Чего вытаращился, оборотень неотесанный! – вскрикнул Евлампий, отскакивая на длину цепи. – Сожрать с голоду решил? Зубы переломаешь!

– Завали пещеру, – прошипел я сквозь зубы.

– У блёклого разрешение забыл спросить, – пробурчал голем.

Я взглянул на защитницу. Она не смотрела в мою сторону, настороженно вглядываясь в темноту.

Луна зашла за тучу, и я понял, что момент безнадежно упущен, и все из-за голема. Когда же я, наконец, от него избавлюсь? Какое же оно оказывается ценное – право на одиночество.