— А зачем вы ее кусали? — резонно возразила я.

— Мисс Дэннингс, — тяжело вздохнул он, — вы что, не понимаете, что я могу убить вас, не сходя с этого места?

— Это я поняла уже давно. Да не напрягайтесь вы, я вам верю. Наверное, это какая-то редкая патология.

— Это у вас патология, — сердито отозвался он, — вы не умеете держать язык за зубами.

— А я слышала, — продолжала я, не обращая внимания на его слова, — что вампиры умеют превращаться в летучую мышь. Это правда?

— Ну, допустим.

— А можно посмотреть на это? Жутко интересно.

Кингсли взглянул на меня таким взглядом, что мне без слов стало ясно, что он сомневается в моих умственных способностях. После чего он взмахнул черным плащом и… Не поверите, он исчез, а возле лобового стекла села большая летучая мышь, смотря на меня немигающими красными глазками. Я на всякий случай оглянулась, проверяя, не спрятался ли он на заднем сиденье, но там никого не было.

— Ух, ты, — вырвалось у меня, — здорово. Классный фокус.

Мышь гневно фыркнула и взмахнула огромными крыльями, а в следующее мгновение на сиденье вновь сидел Кингсли.

— Ну как? — спросил он.

— Вы могли бы зарабатывать бешеные тысячи, демонстрируя такой фокус на публике. Где вы взяли такую мышку?

— Но вы же сами просили меня превратиться в летучую мышь.

— И вы превратились. Какая прелесть. А вы слыхали о законе сохранения массы?

Кингсли посмотрел на меня с подозрением:

— Что вы припасли для меня на сей раз, мисс Дэннингс?

— Закон сохранения массы. Вкратце он звучит так: из меньшего нельзя получить большее и наоборот.

— Тогда как вы объясните то, что только что видели?

— Ловкость рук и никакого мошенничества.

— Это вам не кролика из шляпы достать.

Я рассмеялась.

— Да, все это очень забавно.

— Забавно? — поразился Кингсли, — вам забавно? До чего же я дожил!

Я пожала плечами. А чего он ожидал со своими выкрутасами? Нет, это, конечно, интересно, но ни капельки не страшно. Я включила радио и потянулась за сигаретами. Ну и ситуация. Так, что же мне писать? Ясно одно, то, что он мне сообщил, не пойдет ни под каким соусом. Разве что, я сумею загнать это в какой-нибудь желтый листок, специализирующийся на таких вещах.

Кингсли поморщился и сказал:

— Вы не могли бы сделать потише?

— Вам не нравится музыка?

— Разве это музыка?

— Ну конечно, до Моцарта им далеко. Вы рассуждаете, как моя мама. Стыдно, ведь вы куда моложе.

— Вы так думаете? — усмехнулся он, — да ваша мама передо мной — младенец. Или еще меньше.

— Эмбрион, — хмыкнула я, — совсем забыла, что вампиры живут по несколько веков кряду.

— Я родился в 1640 году, если это вас интересует.

— Конечно, интересует. Меня все интересует. Расскажите еще что-нибудь. Впервые в жизни встречаю живого вампира.

— Обычно, такие встречи оказываются последними из всех, которые выпадают на вашу долю.

— Да это ясно. Мистер Кингсли, вы меня разочаровали. Я даже не знаю, что мне писать. Так хотелось поймать убийцу!

— И что вы предлагаете? Сдать меня в полицию?

— Если хотите, слетайте туда сами, — отозвалась я, — думаю, летучая мышь на столе инспектора Харта произведет на всех потрясающее впечатление.