Так, решил я, начинается! Ответного пароля нет. Сняв пистолет с предохранителя, я приготовился. Залив светом дорожку, вспыхнула лампа, показав мне, наконец, линию огня. Из освещенного проема, стуча каблучками, ко мне заспешила женская фигурка, против света которую я пока толком не мог рассмотреть. В окнах пока ничего не заметил, но кто же сразу начнет оттуда палить или высовываться с предложением зайти на освидетельствование?

Передо мной оказалась стройная миловидная девушка с вьющимися волосами до плеч, закутанная в цветастый халатик и наспех надетых, не застегнутых туфлях на высокой шпильке. Вряд ли именно она представляла собой главную опасность.

— Я вам и сама могу показать, не желаете? — переводя дыхание, произнесла она, напряженно вглядываясь в мое лицо, словно пытаясь узнать. — Меня зовут Анна…

— Роберт. Роберт Хампердинк. Для своих — Бобби, — в свою очередь представился я, немного расслабляясь, но все еще оставаясь начеку. — Надеюсь, мы подружимся.

— О, я тоже на это надеюсь. Прошу вас, проходите! И извините меня, я в таком виде…

— Какие пустяки! Вот я точно не в лучшей форме! И это будет просто замечательно, если у вас имеется горячая вода и немного выпивки! — я широко улыбнулся. — Весьма не часто удается встретить такую прелестную леди в такой маленькой деревеньке!

Всю ночь Роберту снились кошмары. Будто он попал в ад, или в место, которое можно было бы так назвать — без верха и низа, и без привычного тяготения. Он кружился и вертелся, словно дьявольский волчок, тщетно пытаясь найти опору, озаряемый сполохами кроваво-красного света и задыхаясь в клубах удушливого серного дыма. Стоял невообразимый гул и гомон. Казалось, тысячи душ вопили о пощаде или, может, отмщении. Вокруг него, как космические спутники, носились какие-то люди, что-то гневно кричали, требовали, угрожали. Особенно ему запомнился огромный бородатый священник в развевающейся рясе, размахивающий пистолетом и злобно корчащий ему рожи.

— Порождение ехиднины! Кто внушил тебе бежать от будущего гнева?! — орал он. — Никому еще не удавалось уйти от гнева Божьего, от Суда Страшного! Покайся, и спасен будешь! Иди ко мне, я изгоню бесов страшных, душу твою захвативших!

Еще там был противный меланхоличный тип с лошадиной физиономией, тоже с пистолетом, но небрежно заткнутым за пояс. Он ехидно улыбался и гнусавил, неприлично суча тощими ногами:

— Тетушка Гретхен очень просила купить ей датский сервиз на шесть персон. Ты ведь не откажешь своей любимой тетушке в такой маленькой просьбе?!

— Джимми велел передать, что у него появилась новая концепция трансконвертных секвенций, допускающих отсутствие перцепиента в зоне Маршалла! — верещала тоненьким голоском дамочка, летающая вокруг Роберта по сложной орбите, причем вверх ногами и имеющая на себе лишь маленький розовый купальник. — Вы все поняли, Бобби? Он также просил передать о возникшей в таком случае возможности параллельной передачи по каналу Шнайдера до семи, а не пяти импульсов. Алло, мистер Хампердинк, вас не слышно… А шоколад я все равно буду есть!

Был среди них и хорошо знакомый Бобу человек — Говард Террокс, из университета Беркли. Он не кружил вокруг него, а молча стоял где-то внизу, но Роберт хорошо видел его недоуменное и обиженное лицо. Были и еще какие-то люди, но сил обращать на них какое-либо внимание уже не было. К тому же этот адский хоровод постепенно кружил все быстрее и быстрее, пока не превратился в безумную пеструю ленту. Остались лишь обрывки фраз, молотом бьющие несчастного парня по голове.

Ты ведь не откажешь своей любимой тетушке в такой маленькой просьбе?!

Райн. Райн. Райн. Райн.