Им понадобилось не так уж много времени, чтобы понять, что их чувства по-прежнему живы и здоровы. Каждое воскресенье Ларри выводил свой фургончик и катил к Риджентс-Парку, оглашая улицы звуками «Зеленых рукавов». Многочисленные детишки исправно разбирали товар Ларри, а если после окончания дня у него оставалось несколько порций мороженого, то оно неизменно отправлялось в холодильник единственной дочери Лили, которая всегда была неравнодушна к сладостям, как ребенок… Все это Лили рассказала, когда мы уже сидели в «Голове лосося», потягивая вино и заедая арахисом. И в заключение добавила, что я кушаю так мало молочного иона беспокоится…

Ларри — очень приятный человек и, похоже, без памяти влюблен в мою маму. Поначалу он побаивался меня. Я полагаю, он здорово смущался, общаясь со мной — такой изысканной леди, сделавшей такую карьеру. Потом мы попробовали поговорить, хотя он по-прежнему держался несколько скованно. Что поделать! Я не слишком-то сведуща в вопросах производства мороженого, а он плохо разбирается в бизнесе. Одна надежда, что теперь он будет обеспечивать мою матушку всем необходимым: покупать ей новый передник на каждое Рождество и любое потребное количество лавандового лосьона…

Еще были Джулия и Бладхаунд. Лили на этом настояла.

— Скажи Джулии, пусть придет на стаканчик чинзано, — сказала она мне. — И этот твой очаровательный коллега — тоже. Как бишь его зовут? Далматин?..

Кейт, разумеется, тоже пригласили. Она рассыпалась в бурных поздравлениях, крепко обняла Лили и оказалась достаточно тактична, чтобы не затрагивать вопрос о нашем с Лили родстве. Киаран, со своей стороны, вежливо отказался от приглашения, сославшись на занятость. Но я-то знаю, что он думал на самом деле. «Трикси — мошенница и лгунья. Какая удача, что мы вовремя разбежались». Впрочем, Ларри сказал, что Киарана можно понять. Вот, к примеру, его приятель Джимми тоже не смог прийти, хотя и намеревался. Но увы, его настигла срочная работа…

Но теперь мне кажется, что вечер в конечном итоге получился вполне себе милым. Я сижу на диване, поедая фруктовый салат и глядя в телевизор. Там идет детская утренняя программа. На мне старая клетчатая пижама. Я как раз досматриваю передачу, когда звонит Джулия.

— Привет, — ее голос звучит неуверенно.

— Привет, — мой тоже.

— Как ты?

— Отлично. А ты?

— Отлично.

Прекрасная вежливенькая беседа. Но тут ее словно прорывает, и на меня обрушивается словесный поток:

— Слушай, прости, что я не сказала тебе насчет Кристофера. Я не знала, как ты на это отреагируешь, а он боялся, что ты можешь огорчиться из-за того, что мы двое говорим у тебя за спиной и что у нас все хорошо, когда у тебя все так получилось с Киараном, ас другой стороны, мы не решались ничего говорить тебе по поводу ваших с ним отношений, чтобы ты не сочла, что мы лезем не в свое дело, а когда ты узнала вчера, вышло, что на тебя все это свалилось сразу…

Черт возьми! Когда Джулии нужно выговориться, ее не остановить.

— И что было?

— Что значит «что было»? Я думаю, некоторые вещи все же должны остаться между мной и Крисом. Так будет честнее по отношению к нему, — с негодованием отзывается она.

— Да я не о сексе. Я хотела узнать, о чем вы говорили за моей спиной. Но теперь ты этим своим «честнее по отношению к Крису» возбудила мой интерес. Если уж он намерен спать с моей лучшей подругой, меня интересуют некоторые детали.