— Э? Что просто прелесть?

— Белье.

— Что-о? — ору я. — Ты. Ты! Это ты рылся в моем ящике на вечеринке?

Натан смущен.

— Извини. Но у тебя трусики от Ригби и Пеллер. Я просто не мог устоять. Если хочешь, я могу вернуть их назад — но в обмен на те, что сейчас на тебе. — Он наконец спустил джинсы, и я вижу СВОИ трусики. Поверить не могу: они на него налезли. С завтрашнего дня я действительно сажусь на диету. — Я ношу их с тех пор, как взял у тебя.

— Ты псих! — верещу я и с грохотом распахиваю дверь. Так что нердовские мальчики могут лицезреть, что случается порой со взрослыми нердами. — Найди себе кого другого, чтобы снабжать тебя бельем! — И я опрометью выскакиваю из кафе.

Вторник, 31 октября

(до «Дня X»… — черт, я сбилась со счета; знаю только, что в пятницу мне настанет конец, если не случится чудо)

— Не вздумай ничего говорить, — предостерегаю я Бладхаунда, усаживаясь на свое место.

Смотрю в компьютер. На рынках сегодня поспокойнее. Фондовые рынки Токио и Гонконга, кажется, держатся лучше, чем можно было ожидать, а мировые валюты более или менее стабильны. «Оптимальное время для сделки», — усмехаюсь я про себя.

— Ну что, я же тебя… — насмешливо начинает он, но я вмешиваюсь, прежде чем он успевает сказать: «предупреждал».

— Заткнись. — Я вскидываю руку. — Я не шучу.

— Мне жаль. Мы с Киараном узнали про его странное хобби, когда возвращались с твоей вечеринки. В такси он показал нам трофей. Честное слово, в университете за ним такого не водилось. — Я скептически смотрю на Бладхаунда. — И еще, — продолжает он, — тебе звонили. — Он протягивает мне несколько записок. — Не то чтобы это было что-то важное. Лили хотела узнать, не согласишься ли ты нести ее букет… — Я уничтожающе смотрю на него. — Слушай, я-то не виноват. Просто передаю тебе ее слова. Еще она купила ткань на распродаже и полагала, что ты захочешь взглянуть… — Я совсем собираюсь наконец-то заткнуть Бладхаунда, когда он прибавляет:

— О, да. Еще звонила Джулия.

— Мне? Или тебе? — спрашиваю я и вижу, как его щеки заливаются краской.

— Тебе.

— А вчера вечером, надо думать, она была с тобой. — Когда я позвонила ей из такси после роковой встречи с Натаном, ее автоответчик был отключен. Я хотела позвать ее в «Мет-бар» и поплакаться в жилетку, но нет… Бладхаунд кивает и опасливо глядит на меня. Я пожимаю плечами.

— А еще тебе звонил какой-то парень по имени Джимми Монро.

— Кто? — переспрашиваю я, пытаясь припомнить, где я могла слышать это имя. Оно кажется мне знакомым…

Он сказал, что вы познакомились в аэропорту перед вирджинским рейсом и ты сказала, что работаешь в банке. (Ах, этот. Толстяк. Человек, которому никогда не понадобится спасательный круг, поскольку жир успешно удержит его на поверхности воды.) Он сообщил, что хочет взять заем.

— Да ну? Он что, покупает машину? (Бладхаунд качает головой.) Дом? (Снова отрицательный жест.) Тогда что?

— Похоже, — медленно говорит Бладхаунд, — ему нужно поднять фонды, поскольку его фирма работает над каким-то грандиозным проектом. Они только что заключили несколько дистрибутивных сделок в Штатах. Я не знаю подробностей, но он очень жаждал поговорить с тобой. Похоже, ты произвела на него впечатление.