— Итак? — Я смотрю женщине прямо в глаза. Мне хочется испепелить ее взглядом. — Сколько?

— Я полагаю, здесь около сотни свечей, — наконец отзывается она.

— Итак, сто долларов?

— Я полагаю, именно так. Да.

— А вы не делаете скидок за оптовые партии?.. (Ого! Да она сама кого хочешь испепелит взглядом…) А как вы думаете, когда они будут лучше работать?

— Простите?

— Ну, чтобы молитва сработала наверняка. Может, если поставить свечи, например, в воскресенье, они приобретут какую-то особую силу?

Мадам. Здесь вам не «Звездные войны», а Дом Божий. Это католическая церковь, мы не оперируем такими понятиями. Молитвы работают в любое время. Так вам по-прежнему нужны свечи?

— Да, будьте любезны. А если ядам вам еще десять долларов сверху, вы не могли бы поставить их за меня? (Она смотрит на меня так, что не будь я в церкви, я могла бы поклясться, что встретилась нос к носу с самим дьяволом.) Ну ладно, ладно. Просто дайте мне свечи.

…А потом японские туристы испортили мне всю молитву — за меня и за мою работу. Выяснив, что для них не осталось свечей, они подняли крик. Проклятая нация! Японцы втянули меня в это дерьмо, и нигде от них нет спасения!..

Четверг, 26 октября

(до «Дня X» 19 дней — какой удар! и боюсь, не последний…)

Багаж кажется все тяжелее и тяжелее, а когда я вхожу в банк, сумки просто-таки тянут меня к земле. Я киваю охранникам и направляюсь к лифтам… Чушь! Мои покупки не могут столько весить. Это не сумки тяжелые, а я устала и вымоталась. Причем устала не здоровой усталостью человека, хорошо выполнившего тяжелую работу. Нет. Я в депрессии, почти в отчаянии. Примерно так же я себя чувствовала, когда из моей жизни исчез Сэм. На меня навалилась усталость, которая, казалось, никогда не пройдет.

И разумеется, именно этот ублюдок попадается мне на глаза в первую очередь. Он стоит возле стола и треплется с хорошенькой девицей. Она из породы тех женщин, которые обожают ходить в гости и быстро становятся душой любой компании. Очевидно, она из новеньких. Юная, миленькая блондинка. Могу поспорить: она и не подозревает, что такое проблема избыточного веса. Она жизнерадостно хихикает в ответ на его слова и встряхивает головой, откидывая волосы с лица. Отчего сразу становится похожей на лошадь. Сэму отчетливо не хватает флажка страны Гуингмов…

Джим, высунувшись из кабинета, манит меня к себе. Я сваливаю багаж на свой стол, бормочу утренние приветствия коллегам и иду навстречу судьбе.

— Закрой дверь, — велит Джим, когда я вхожу в стеклянную комнату. — Сядь.

Я выполняю оба приказа. Что дальше? Сейчас он скажет мне, что я могу паковать вещички и проваливать? Спокойно. Без суеты. С достоинством подняться и выйти вон…

— Мне жаль, что так вышло, Трикси. Мне очень неприятно сообщать тебе дурные новости. — Он нерешительно глядит на меня. — Я знаю, как много для тебя значила эта сделка… (Ну надо же! Прямо открытие века!) Хочешь, я сам сообщу доктору Норико о решении банка? (Я киваю.) Так, и что у тебя остается? Ты нашла еще какого-нибудь клиента?

Я не тороплюсь с ответом. Тщательно выбираю слова, пытаясь сделать, что называется, хорошую мину при плохой игре. А что мне еще остается?

— Многие клиенты в этом году отказались от сделок, — начинаю я, сложив руки на коленях, как примерная школьница. — Но вместе с тем значительное количество новых компаний изъявляет желание сотрудничать снами. Их представителям понравились мои предложения, и они готовы вплотную заняться сделками в будущем году.

— Иначе сказать, Трикси, в настоящий момент у тебя нет ни одного клиента? — Я киваю, и Джим тяжко вздыхает.