Мертвая лилия, в прах иссеченная,

вспыхнула ярким костром.

И лепестками раскинулась пламени,

пала на землю золой.

Пепельных крыльев размах –

и лик ангела, темный, с улыбкою злой.

– Кто ты? – спросила. – Дух умершей лилии?

Божия сущность с небес?

Ангел полночный? Но не говорили ли

бесы мои, что исчез

бог навсегда! И планета оставлена

высшими силами зла,

как и добра.… И свобода объявлена,

волю всем нам принесла.

– То то я вижу, что ты птица вольная, –

ангел с ехидцей сказал, –

что ты бесовскою жизнью довольная,

в путах вселённого зла.

Я изгоню твоих бесов, прелестница!

Будешь женою моей?

– И в небеса мне откроется лестница?

Можно подняться по ней!

Ангел, спустившийся сверху, ты радуешь

и за собою зовешь?

Я прощена? За отступницу ратуешь,

к богу с молитвой идешь.

Серые крылья убрались за спину, и

ангел мужчиною стал.

Глаз черных всполохи, волосы длинные,

и заалели уста.

– Я – Самаэль, ангел мира подземного.

Слышала ты обо мне?

– Нет, я не знаю тебя! Мне неведомо,

что происходит вовне.

– Неинтересно? Какая ты глупая…

– Но я живу, как хочу!

Грусть и веселье я в мыслях не путаю,

а над смешным хохочу.

Разум свободен, не знаю страдания,

жизнь без мучений проста.

Я ведь не Ева, и древа познания

я не коснусь никогда!

– Глупые счастливы часто. Известна мне

истина эта.… Но ты

с бесами дружишь, во мраке прелестными.

Вновь изменила черты?

Вижу, ты юношей стала в мгновение.

– Это вселился лилу.

– Не угнетает повиновение

бесам, сгущающим мглу?

– Это небесная кара отступнице:

сущность моя – не одна.

Ты обещал, если стану я спутницей,

бесов изгнать навсегда.

Не побоишься ты ярости божией?

– Я – Самаэль! Не гневи!

Если считаешь меня ты ничтожеством,

вместе не быть нам. Уйди!

– Ну не сердись! – она молвила ласково.

Юноши лик нежным стал.

И изменился. И сочными красками

девичий лик заиграл.

И поцелуй жаркий бабочкой огненной

вспыхнул, скрепив их союз.

Лиль, лилиту и лилу в страхе дрогнули:

легкость сменил смерти груз.

Троица девушку спешно покинула,

ангела Смерти боясь.

Дымно растекся туман над могилами,

заколыхался клубясь.

И сквозь него проросли стебли длинные,

и распустились цветы –

благоуханные белые лилии –

лики иной красоты.

– Ах, как прекрасно, покойно и сладостно!

Мир светом лунным залит.

– И ты свободна! И жить будешь в радости.

Я нарекаю: Лилит.

И Самаэль бросил девушку в лилии.

Пала на спину, смеясь.

Руки раскрыла…. Он скрыл ее крыльями…

Плоти бесполая связь.

Утро вызрело. Розовой розой

засиял озаренный восток.

И Лилит ощутила угрозу,

солнце жгло, будто молнии ток.

Наказал ее бог – жить лишь ночью

и бояться днем в мир выходить.

Ослепление ей напророчил,

если будет в глаза ей светить

злое солнце.

Она свято веря,

не нарушив ни разу запрет,

закрывала днем окна и двери.

Только лунный впускала в дом свет.

– Самаэль, мне пора. Убегаю!

– Но куда ты? Мы вместе теперь.

– Мне на солнце нельзя, я сгораю,

я ослепну.