|
Это понятно только живущим одиноко. Проклятая покорность, разъедающая душу. Он уже часто спал одетым, чтобы преодолеть эту покорность, но всякий раз это было только отсрочкой. От нее не спастись. Равик стал под душ. Прохладная вода струилась по коже. Он глубоко вздохнул, потом завернул кран и вытерся. Утешает только самое простое. Вода, дыхание, вечерний дождь. Только тот, кто одинок, понимает это. Тело, благодарное воде. Легкая кровь, стремительно несущаяся по темным жилам. Отдых на лугу. Березы. Белые летние облака. Небо юности. Куда девались все треволнения сердца? Они заглохли в мрачной суетности бытия. Он вернулся в комнату. Женщина забилась в угол дивана, натянув одеяло до подбородка. — Холодно? — спросил он. Она покачала головой. — Боитесь? Она кивнула. — Меня? — Нет. — Города за окном? — Да. Равик закрыл окно. — Благодарю, — сказала она. Он посмотрел на ее затылок, на плечи. Чье-то дыхание. Частичка чужой жизни... Но все-таки жизни, тепла... Не окостеневшее тело. Что может дать один человек другому, кроме капли тепла? И что может быть больше этого? Женщина, глядя на Равика, нервно передернула плечами. Он почувствовал, как схлынула волна смятения, пришла глубокая, невесомая прохлада. Напряжение исчезло. Открылась даль. Словно он провел ночь на другой планете и вернулся на землю. Все вдруг стало простым — утро, женщина... Думать больше было не о чем. — Иди сюда, — сказал он. Она оцепенело уставилась на него. — Иди же, — повторил он нетерпеливо. III Равик проснулся, почувствовав на себе чей-то взгляд. Женщина была одета и сидела на диване. Но она смотрела не на него, а в окно. Он ожидал, что она уйдет задолго до его пробуждения. По утрам он не выносил присутствия людей. Он подумал — не попытаться ли снова уснуть, но тогда она все равно станет наблюдать за ним, а это мешает. А не лучше ли вообще отделаться от нее? Если она ждет денег, то все очень просто. Да и вообще все просто. Он выпрямился в постели. — Вы уже давно встали? Женщина испуганно обернулась. — Я не могла больше спать. Мне очень жаль, если я вас разбудила. — Вы не разбудили меня. Она встала. — Я хотела уйти. Сама не знаю, почему я еще здесь. — Погодите. Я сейчас оденусь. Вы должны позавтракать. Знаменитый кофе — гордость отеля. У нас еще есть время. Равик встал и позвонил горничной. Потом прошел в ванную. Видимо, женщина заходила сюда. Но все уже было тщательно прибрано, даже несвежие махровые полотенца. Когда Равик чистил зубы, он услышал, как в номер вошла горничная с завтраком. Он поторопился. — Вам было неловко? — спросил он, выходя из ванной. — Почему неловко? — Ведь вас видела горничная. Об этом я не подумал. — Она ничуть не удивилась. Женщина посмотрела на поднос. Завтрак был на двоих, хотя Равик об этом не просил. — Конечно, не удивилась. Ведь мы в Париже. Вот кофе. Голова не болит? — Нет. |
