— Нет, я не тролль, — сказал Пономаренко, — я почти такой же человек, как и ты. Меня зовут Дмитрий. А сейчас пойдем со мной, нам надо поговорить.

Малец безропотно сунул крохотную холодную ладошку в руку Рамене, обхватил ее, как утопающий хватается за соломинку. Сказал между делом:

— Вы мне снились.

— Да? — спросил Рамена, аккуратно уводя его все дальше от основной группы детей.

— Да, и там вы были другим. — Продолжила его жертва с какой-то недетской рассудительностью, — у вас были крылья. Черные, как… у вороны.

— У Ворона, — поправил Рамена. — Ворон с красными глазами.

— Он ваш хозяин, — продолжил мальчик, выходя вслед за Пономаренко за ограду детского садика, — Вернее, это вы так думаете. А на самом деле его нет. Он мираж, фата…

— Откуда ты это знаешь? — резко спросил Рамена, двое проходящих мимо людей кинули на него удивленный взгляд, и он поспешил понизить тон, — Ворон есть. Он очень даже материальный. Он… он властвует.

— Властвует не он, — резво перебирая ножками, чтобы успеть за ускорившим шаг Раменой, возразил мальчик, — мираж не может властвовать. А настоящий хозяин — это…

— Хватит!!! — рявкнул Рамена и крепко, до боли сжал руку мальчика. Тот скривился, и одинокая слеза прокатилась у него по щеке, но он не проронил ни звука.

Рамену сейчас не интересовало, откуда пятилетний ребенок может знать такие вещи, и почему ему снится собственный убийца. Кроме того, Дмитрий интуитивно чувствовал, что его малолетняя жертва может сказать что-то еще. Что-то темное, страшное, от которого не убережет даже Ворон.

В молчании они пересекли улицу. Пацан шел, подняв голову, ветер развевал его волосы, а на лице была отчаянная решимость. Он что-то шептал одними губами, но, к счастью, это невозможно было понять. Совершенно не сопротивляясь, ребенок дал завести себя в проем, где они и остановились.

— Ты, наверное, уже все понял, — сказал вдруг Рамена, — не зря идешь так спокойно и не сопротивляешься.

Ребенок кивнул, и внезапно у него из глаз покатились крупные слезы.

— Тролли, — сказал он, — тролли едят маленьких детей.

— Вроде того, — произнес Рамена, — но чтоб ты знал. Если бы не приказ Ворона, я ни за что бы этого не сделал. Но… ты не понимаешь и не поймешь, Ворона нельзя ослушаться. Он даже не убьет меня, нет, просто лишит своей защиты. А это… это страшно.

Мягко выговаривая это мальчику, Рамена достал из внутреннего кармана финку. Лезвие ее, чуть затупившееся о стену другой, похожей арки, все равно грозно поблескивало. Надо было наточить, а то затупилось и теперь будет скорее рвать, чем резать. Со вздохом слуга Ворона повернул ребенка лицом к стене. Он ведь не садист, нет, просто скромный вестник новой эпохи. Задрал своей жертве голову и приложил лезвие ножа к шее, собираясь с духом.

— Эй, там! — крикнули у входа в проем.

Рамена сжал зубы. Ну почему так не вовремя?! Почему постоянно кто-то мешает, кто-то ставит палки в колеса!! Кинул быстрый взгляд на человека, маячившего у входа.

Час от часу не легче! Это одна из целей — давешний журналист из дома на Школьной. Секунду слуга Ворона раздумывал, что делать: прикончить пацана и бежать или попытаться убить еще и нежданного спасителя.

— Ники-и-та! — донесся неожиданный крик из-за ограды детского сада — Трифонов!! Ну, где же он!

Воспитательница. Хватилась воспитанника.

А вроде бы окончательно покорившийся мальчик вдруг спутал окончательно все планы.