Сытые сильные кони бежали весело. Видно было, что лишь недавно покинули стойла. А значит ночь была для всадников предпочтительнее дня.

Деревья слева расступились и открылась широкая водная гладь, черно‑синяя в свете полной луны. Озеро Реми.

– Мой господин? – второй всадник придержал коня.

– Не здесь, Карашшер!

У человека, увенчанного старинной диадемой, был высокий свистящий голос, похожий на звук, что издает клинок, когда им ведут по точильному камню.

Всадники некоторое время ехали вдоль берега. Вид на озеро был изумительно красив. Полнолуние, безветрие, тишина. И водная чаша – как драгоценность в оправе древнего леса.

Дорога снова пошла вверх, свернула, и черное зеркало скрылось за деревьями.

И снова стучали копыта по сухой дороге, а ноздри людей втягивали теплый воздух, пропитанный запахом земли и старых листьев.

– Нас ожидают, – спустя некоторое время уронил первый всадник.

Второй откинул в сторону плащ и взялся за рукоять меча. Капюшон упал с его головы, тускло блеснула сталь шлема.

Всадники проехали еще шагов двести и увидели темные фигуры, маячившие впереди.

Первый всадник и не подумал придержать коня. Он не остановился и тогда, когда между ним и преградившими путь осталось лишь несколько десятков шагов.

Перегородившие дорогу тронули коней навстречу. Трое. Обнаженные мечи тускло блестели в темноте.

Карашшер ехал на два корпуса позади светловолосого.

По сторонам дороги раздался легкий шум и из‑под крон, из тени, отбрасываемой толстыми ветвями, выступили люди. Лучники.

Первый всадник продолжал ехать с прежней скоростью.

– Кто таков? – зычным голосом спросил один из преградивших ему дорогу.

Всадник в диадеме не ответил. И не остановился. Между ним и тремя осталось не больше двадцати шагов.

– Стой! – рявкнул тот же голос.

Лязгнули забрала шлемов, закрывая лица.

Карашшер напрягся, услышав, как скрипнули натягиваемые луки. Спину его защищала двойная кольчуга, но он чувствовал себя голым под прицелом двух дюжин стрелков.

Первый всадник поднял руки, показывая: безоружен!

Те, что двигались ему навстречу, опустили мечи...

Напрасно!

Змеящиеся красные молнии вырвались из поднятых ладоней и вонзились в дорогу, под ноги лошадям. Животные взвились на дыбы, захрапели и, охваченные безумным ужасом ринулись прочь. При этом лишь один из всадников сумел удержаться в седле. Остальные, со звоном, тяжело рухнули наземь и остались лежать, не подавая признаков жизни.

Карашшер ударил коня шпорами, и тот огромным прыжком поравнялся с лошадью человека в диадеме.

Дружно ударили тетивы луков.

Карашшер инстинктивно пригнулся, но ни одна стрела не задела его. Быстро оглянувшись, воин увидел, как валятся на землю пронзенные стрелами лучники. Они перебили друг друга!

Конь Карашшера переступил через лежащее на земле тело, зацепил его. Раздался негромкий стон. Всадник не взглянул вниз. Он пришпорил коня и догнал своего господина. Вскоре место, где на них пытались напасть, осталось далеко позади.

– Разбойники? – спросил Карашшер.

– Нет, – последовал ответ. – Воины здешнего владыки. Там, – поднятая рука указала на запад, – в миле отсюда – замок! – последние слова маг произнес с особой интонацией, но его слуга был слишком взволнован, чтобы обратить на это внимание.

– Значит, это был дозор? – спросил он.

Маг не ответил. Карашшер понял: господина лучше не беспокоить. Если не хочешь присоединиться к тем, кто остался лежать на дороге.

Слева опять засверкала вода.

– Здесь! – раздался свистящий голос.

Человек в диадеме повернул коня и остановил его в нескольких шагах от берега.