Спустя некоторое время из своего дома вышел Хар‑Руд. Вышел, взглянул на часового на башне. Тот покачал головой. Помощник Управителя прошелся взад‑вперед. В руке он держал свиток пергамента, на который многие бросали алчные взгляды. Хар‑Руд был спокоен. На лице его застыла рассеянная улыбка.

Внезапно часовой на башне засвистел.

Помощник Управляющего тотчас преобразился:

– Разбер‑рись, демоны! – рявкнул он во всю мочь.

Гладиаторы мигом выстроились в шеренгу, все сто двадцать шесть человек, не считая учеников, пристроившихся позади.

Ворота распахнулись, и во двор на крупном кауром жеребце, неторопливо, важно, въехал Управитель Гладиаторского Двора Гронир.

Сам Управитель никогда не был гладиатором, но принадлежал к тем, кого обитатели Двора почитали более других: Алым.

В битве, сражаясь бок‑о‑бок с самим Фаргалом, Гронир потерял правую руку. Но – выжил. Фаргал тогда еще не был царем. Но первым полководцем Карнагрии – был. И, три года спустя, сев на Кедровый Трон, Фаргал одарил соратника Гронира синекурой – Гладиаторским Двором. Почет, деньги, власть, все, что ценил в жизни сотник Гронир, дал ему царь. Лишь об одном мог сожалеть Алый: сам Фаргал никогда не появлялся на Играх.

Левой, уцелевшей рукой, Управитель принял от Хар‑Руда свиток, кое‑как развернул, прочел и кивнул, одобряя. Он никогда не оспаривал выбора своего помощника, но соблюдал порядок.

Хар‑Руд принял свиток обратно, откашлялся:

– Первая пара: Кушога – Бос!

Названные сделали шаг вперед.

По линии выстроившихся гладиаторов пробежал ропот.

– Что? – рыкнул Хар‑Руд. – Кто‑то недоволен?

Ропот тотчас прекратился.

– Вторая пара: Шершень – Медведь!

На сей раз возмущенных не было.

– Третья пара: Гаргалон – Крючник!

Цвета! Черные: Вепрь, Устул, Ордаш, Селезень, Мортяк, Вышка, Жеребец! Старший – Бос!

Гладиаторы опять загудели: по традиции лидером Черных должен стать победитель первой пары. Пусть Бос много сильней, но Хар‑Руд поступил несправедливо, “предопределив” исход схватки. Негоже лишать Кушога “улыбки Судьбы”.

Глаза эгерини налились кровью: он обещал наказать Кушога за длинный язык – и накажет! И ему наплевать, что думают поэтому поводу Потерявшие Жизнь!

Тяжелый недобрый помощника Управителя прошелся по шеренге, останавливаясь на каждом недовольном лице. И когда Хар‑Руд закончил “осмотр”, на площади вновь воцарилась тишина.

– Зеленые... – негромко произнес помощник Управителя и выдержал паузу:

– Стикс, Бурелом, Волк, Морской, Крокодил, Бандаш, Хиу‑Хи, Бортник! Старший... – еще одна пауза... – сами знаете, кто!

Вздох разом вырвался из сотни мощных грудей. Половина неназванных вздохнула с облегчением. Вторая половина – наоборот. Абсурдно, но очень многие гладиаторы настолько были увлечены Ареной, что предложи им свободу – остались бы на Гладиаторском Дворе. Кстати, бывало, что и предлагали. И – отказывались!

– Гуляй, парни! – бросил помощник Управителя. – Кэр! Иди сюда!

Юноша подошел. Снизу вверх спокойно посмотрел на Гронира.

Широкое, слегка оплывшее, недовольное лицо Управителя казалось сонным.

– Тот новый раб? – спросил он.

– Да, мой господин! – последовал ответ.

– Дерзок!

Хар‑Руд усмехнулся:

– Не без того!

Ясно было: Кэра в обиду он не даст. Но его защиты и не потребуется. Гронир остался доволен.

– Если он будет так же дерзок на Арене...

– Будет! – уверенно сказал Хар‑Руд.

– Тем лучше для него! – маленькие глазки буравили сына вождя.