— Не совсем коллегами, Петр Андреевич. Коллеги они, скорее, генералу Кожемякину.

— А, — протянул Кремер, — значит, вояки…

— И прочий кой-какой народ, — дополнил Бардин. — В общем, вся эта информация — на пока — для внутреннего, сугубо личного пользования. Без обнародования. Даже в узком кругу.

— На пока? — Алина прищурилась.

— Пока не разрулим проблему окончательно. — Подполковник на секунду задумался и добавил: — Да и там видно еще будет. Деликатная ситуация получается.

— Да разве нам привыкать? — притворно изумился Кремер. — Алина Витальевна, сигареткой позволите угоститься?

Фээсбэшник опередил Алину, вынув из кармана пиджака пачку «Мальборо».

— О! — Майор уважительно покивал. — Солидно. И ведь не урюпинского, небось, разлива.

— Не могу знать, — пожал плечами Бардин. — Затариваюсь в отечественном супермаркете.

— Ну да, ну да, — снова покивал Кремер. — Так вот я и говорю. Нам не привыкать.

— Знаете, майор, — тон фээсбеэшника не изменился ни на йоту, хотя чувствовалось, что ерничество Кремера начинает его раздражать, — все никак не могу понять, откуда у вас эта склонность к недоговоркам и парадоксам. Дзен-буддизмом баловались — или суфиев почитывали?

— Я в основном по ваххабитам специалист, — спокойно произнес Кремер. — А они ребята по большей части прямолинейные, без излишних тонкостей. Насчет же того, к чему не привыкать и кому не привыкать — тоже великой загадки нет. Вся планета и так уж перед дядей Семой исшаркалась да изделикатничалась. Америка налево и направо испражняется, а мы все наперебой и, главное, погромче угадать стараемся: «Шанелью» очередной дядин подарок благоухает или «Мажи нуар»?

— Петр Андреевич, — Бардин грустно улыбнулся. — Не думаете же вы, в самом деле, что у меня на этот счет мнение иное?

Кремер затянулся сигаретой и махнул рукой.

— Конечно, нет, Олег Владимирович. Не гневайтесь. Достал просто и сам дядя Сема, и наша сиротская доля — по первому свистку на все четыре точки опускаться, пятую задирая повыше. Прошу прощения, Алина Витальевна…

— Отчего же, Петр Андреевич, — парировала Наговицына. — Вполне образно, не без некоторой даже поэтичности.

— И переходя от поэзии к прозе, — подытожил Бардин. — Дядя Сема, как вы его именуете, майор, во всей этой истории очень не без вины. Без злого, как они клянутся, умысла, ну да кому ж от этого легче. И поскольку все-таки виноват, то вместо самодеятельной активности коллег Алины Витальевны, которые, похоже, тонну-другую требуемого репеллента насобирали, высылает нам дядя транспортный самолет, загруженный контейнерами с репеллентом под самую завязку. Бесплатно.

— Благодетели наши, — пробормотал Кремер, раздавливая окурок ногой.

— А как же, — согласился подполковник. — Кстати, в вашу записную книжку, майор. По части интеллектуальных качеств тех, кто на том берегу заправляет.

— Если дубина в могучей длани зажата, какие еще интеллектуальные качества неандертальцу надобны?

— О чем и речь, — подтвердил Бардин. — Эти гении хотели было всю операцию с репеллентом и самолетом обставить как шумную и праздничную гуманитарную акцию. Пока наш МИД — с данными на руках, которые наши ребята подготовили — не убедил гуманистов, что совсем не в их интересах какой бы то ни было шум вокруг их участия поднимать.