Он посмотрел на дома. В большинстве окон уже горел свет. Там и сям виднелись лица людей, тревожно всматривавшихся в невиданную активность на обычно пустынных в этот час улицах. По проспекту Шаумяна медленно прошла череда эмчеэсовских «Газелей» с громкоговорителями на крышах. Часть из них свернула на Казанскую, часть двинулась дальше, до Гранитной. Телешов поежился. Для тех, кто еще все-таки спит, будильник будет еще тот. Да и для всех остальных удовольствие ниже среднего.

— Сергей Айрапетович, — негромко окликнул майора Телешов.

— Слушаю, Сергей Михайлович, — отозвался тот.

— И когда же… как оно там у вас, время «Ч»?

Пашинян рассмеялся.

— Начало?

— Да.

— Это, как я понял, во многом от вашей спутницы зависит. Прежде чем определиться с «когда», надо будет понять «как». А здесь без нее…

Телешов, улыбаясь, покачал головой. Ай да Алина свет Витальевна. Он представил, как нити, связывавшие действия сотен и тысяч людей — действия, которые вот-вот должны были начаться — сходятся к Алине. А груз ответственности — ощутимый почти физически груз — ложится на ее хрупкие плечи. Да нет, сказал он себе. Такому грузу ее не сломать. Уж чего другого, а внутренней силы и решительности Алине не занимать. Но все же слова дружелюбного МЧС-ника произвели на него впечатление. Три генерала только в одном этом крейсере на колесах — и Ламанча. От знаний и опыта которой будет сегодня зависеть так много…

В просторном кузове RV  работал настоящий штаб. Солидного размера стол был уставлен аппаратурой, среди которой светились два компьютерных монитора. На одном из них сейчас была карта участка Малой Охты, где все они находились — поля будущего боя. Такая же карта висела и на стене.

Все присутствующие, за исключением двоих, были в камуфляже. Одного из «штатской» пары Алина уже знала — в парадной обстановке на Дивееве был бы генеральский китель. Второй, стоявший рядом с начальником территориального управления ФСБ, был явно из той же системы. Еще один генерал, армейский. Два генерала от МЧС. Знакомый ей Мостовой, несмотря на такие же две звезды, что красовались и на плечах седого, но моложавого незнакомца, дирижером все-таки не был. Оркестром, судя по всему, руководил седой. В сумме получалось немножко больше, чем два-три генерала, о которых говорил Зинченко. Штаб для вполне приличной войны.

При появлении Наговицыной мужчины поднялись со стульев. Инициативу взял на себя Мостовой, представив Ламанче высокое начальство — одного за другим.

— Со всеми присутствующими не знакомлю, но не потому, что чинами не вышли. И время поджимает, и народ здесь будет меняться-перемещаться, так что не до светских условностей, не обессудьте.

— Все ясно. Что самолет?

— Сел в Пулково-2 двадцать минут назад, — взглянув на часы, ответил за всех Дивеев.

— Перегрузка контейнеров на наши машины уже началась, — добавил Мостовой.

— Самое главное, — Алина повернулась к нему, — что привезли?

Вместо Мостового на вопрос ее снова ответил шеф ФСБ.

— RSN-X . Знакомы?

— Если без «Х»,  то да.

— Физические характеристики те же, что у RSN , — сказал Дивеев. — Об этом американцы сообщили за час до вылета.

— Уже легче, — кивнула Алина. — Сжиженный газ. Точка кипения порядка десяти градусов Цельсия.

— Нам известны и кое-какие другие детали, Алина Витальевна, — вмешался Мостовой. — Для человека опасности, как нас уверяют, репеллент не представляет, однако противогазы рекомендуются.