Пашинян словно прочитал его мысли.

— Лычки вам, вроде, по возрасту несолидно. А звезды — их у нас министр раздает. Если бы от меня зависело…

— Нормально. — Телешов улыбнулся. — Какой из меня сержант. Тем паче полковник.

Оба они умолкли, вслушиваясь в предрассветную суету — не слишком громкую, но до густоты насыщенную самыми разными звуками, необычными и тревожными в столь ранний час. Сергей вслед за Пашиняном выбрался из крытого грузовика и осмотрелся. Огни автомобилей, проблесковые маячки, снующие во всех направлениях фигуры.

— Интересно — когда. — Он произнес это без всякой вопросительной интонации.

Майор вытащил из нагрудного кармана пачку сигарет и протянул Телешову. Оба закурили.

— Гораздо интереснее — как, — задумчиво сказал Пашинян. — От этого зависит ой как много.

— У нас приказ, — терпеливо объяснял милицейский сержант. — Вот поступят распоряжения, уже вот-вот, и станет ясно…

— А сейчас тебе что неясно? — взъярился детина. — Ната, ты слышала? Домой, говорит. Идиоты хреновы!

Сержант посмотрел на стоявших неподалеку МЧС-ников, ища у них поддержки. Детина вынул из кармана ключи и направился к серебристому «Шевроле Лацетти». Милиционер преградил ему путь.

— Давайте не нарываться, — стараясь казаться грозным, сказал он. — Кроме спецмашин здесь ездить никто не будет. Мне что, — он ткнул пальцем в висевшую на груди рацию, — омоновцев вызывать? Могу.

— Охереваю… — Детина помотал головой. — Не страна, бля, а концлагерь. Из своего дома на своей тачке…

Он оценивающе посмотрел на мента. Тот явно проигрывал в сравнении с почти двухметровым верзилой.

— Имел я и твои распоряжения, и твою власть. Свалю я отсюда хоть через твой труп. Я тебе серьезно говорю. Ната, — он нажал на кнопку брелка, и сигнализация на машине пискнула, открывая двери. — Давай, садись. А твой ОМОН пока допрыгает, я уже к Новгороду подъезжать буду.

— Подъезжать ты будешь к кладбищу, — раздался позади детины спокойный голос.

Детина обернулся.

— Либо же, — продолжал Кремер, не повышая голоса, — сделаешь все, как хороший мальчик. Как вот сержант рекомендовал. Берешь Нату подмышку — и домой. До особого.

— А иначе?

Майор пожал плечами.

— А иначе беру я, скажем, булыжник, — он нагнулся, подняв приличного размера камень с клумбы. — И…

Кремер изо всех сил запустил булыжник в заднеее стекло «Лацетти», сразу же развернувшись в сторону хозяина машины. Грохот от удара раздался одновременно с возмущенным воплем верзилы.

— Ты сюда смотри, — ласковым голосом сказал майор. — В глаза мне смотри. На тачку смотреть не надо. Ее ремонтировать надо. Но и опять-таки не сегодня.

Детина хватал ртом воздух, багровея от злости.

— Второй булыган, — продолжал Кремер, — а их тут хватает, сам видишь, идет в лобовое стекло. Ну а третий — в детстве-то, из которого ты еще не выполз, до трех считать положено — прямо в лобешник, но уже не машине, а владельцу. Или вместо того язычок укорочу, сантиметров на десять, под самую сурепку — раз уж мама не научила, как со взрослыми людьми разговаривать.

Он расплылся в лучезарной улыбке.

— Ну, веришь мне? Или еще сомневаешься? По глазам вижу, что веришь.

Верзила молча кивнул.

— Молодец.