— Ну вот так и сделать! Уж чего-чего, а воды у нас хватит.

— Вячеслав Алексеевич, — включился в разговор шеф ФСБ, — я, конечно, по этой части не специалист, но кое-какой житейский опыт у меня все-таки есть. Дать в систему воду под давлением означает заполнить стояки, верно?

— Верно. Чтобы воздуха в стояках не осталось, а вода выдавливала гремучников в коллектор — и дальше.

— Лет двадцать тому назад, когда жил я в хрущевке, — продолжал Дивеев, — пожарник один, из соседнего подъезда, свой забившийся туалет таким образом почистить решил. Машину к дому, шланг в унитаз — и под давлением, как вы говорите, шарахнул. На верхних этажах, над ним, вода вместе со всем сопутствующим добром из унитазов фонтаном рванула. Подъезд потом полгода еще смердел, несмотря на все ремонты.

— А к нашей ситуации какое это отношение имеет? — хмуро поинтересовался Мостовой.

— Такое, что и в этом случае вода рванет в квартиры, — продолжал Дивеев. — Со всем сопутствующим добром.

— Это значит, — резко проговорила Ламанча, — что гремучники могут оказаться и в тех квартирах, в которых их до того не было. В этом случае, чтобы выкуривать репеллентом и этих змей, двери всех без исключения квартир должны быть открыты.

— Взрывоопасный вариант, — с сомнением проговорил Дивеев.

— Выходить всем, окна закрыть наглухо, двери в квартиры оставлять открытыми настежь, — четко, словно голосом из громкоговорителя, произнес Мостовой.

Все головы повернулись к нему. МЧС-ник пожал плечами.

— Озвучил то, как оно и будет. А дальше?

— А дальше можем схлопотать народное восстание в пределах нашего треугольника, — подытожил Голышев. — Мало того, что из дому вон, но еще и хату нараспашку…

Он посмотрел на Алину.

— Алина Витальевна, милая… Ну что-нибудь. Хоть как-то сценарий поменять, а? Подправить? Чтобы без нараспашку?

— Без нараспашку — означает без воды в стояки. Воду, кстати, не я придумала.

— Воду придумал я, — с оттенком раздражения сказал Мостовой. — Дайте гарантию, что в очистной системе сработает репеллент — не будем гнать воду.

— Какую гарантию? — вскинулась Ламанча. — Я ведь только что говорила…

— Стоп, стоп, — начальник штаба вскинул руки. — Мы уже не о том. Нужен вариант, который сработает на сто процентов. И вариант такой у нас пока один. Малоприятный, но единственный. Вопрос на сейчас: возможны ли другие сценарии?

Алина молчала. Потом посмотрела на часы.

— Сколько у нас времени? — спросила она. — До начала, уже бесповоротного?

Голышев положил руку на плечо сидевшего за столом офицера и, когда тот попытался вскочить, мягко придавил его к стулу.

— Сидите. Где грузовики с репеллентом?

— Должны быть здесь минут через тридцать-сорок.

Генерал повернулся к Наговицыной.

— Вот вам и ответ. Плюс — сколько там, с полчаса еще на перекачку в переносные баллоны-распылители? Так?

Мостовой, не отрываясь от разговора, коротко кивнул.

— Стало быть, час. На все и про все.

— Час, — механически повторила Алина.

— Да, но это час до начала распыления репеллента, — уточнил Голышев. — А ведь надо еще вывести людей.

— Дмитрий Павлович, — вмешался Дивеев. — Я вот о чем думаю.