Машина въехала в подземный гараж. На входе в дом их ждала симпатичная горничная с молочно-шоколадным цветом кожи. Когда она увидела Пако, ее большие карие глаза налились слезами. Она обняла его, хотя ростом едва доходила ему до груди. В ответ он со смехом, что было сил, сжал ее в объятиях.

— Сеньор Пако, как вы замечательно выглядите, — оглядывая его с ног до головы, вымолвила она. — Европа явно пошла вам на пользу.

Она перевела взгляд на Анну.

— Должно быть, это ваша невеста. Все только и говорят об этом. Просто умирают от желания поскорее встретиться с ней.

Она протянула свою пухленькую руку, и Анна ответила на рукопожатие. Служанка говорила настолько быстро, что Анна не поняла ни слова.

— Моя любовь, это наша дорогая горничная Эсмеральда. Разве она не чудо? — сказал Пако и подмигнул.

Анна улыбнулась, а потом ступила в лифт.

— Мне было двадцать четыре, когда я уехал из страны, поэтому, как ты легко можешь догадаться, она немного ошарашена.

— А твоей семьи не будет? — настороженно спросила Анна.

— Конечно, нет. Сегодня же суббота. Мы никогда не остаемся на выходные в городе, — объяснил он, словно этот вопрос вызвал у него удивление. — Мы возьмем самое необходимое и отправимся в поместье. Все остальное оставим на Эсмеральду.

Квартира была просторной и светлой. Окна выходили в парк, усаженный раскидистыми деревьями, под которыми на скамеечках сидели влюбленные, наслаждаясь весенним утром. Щебетание птиц и звонкий детский смех эхом отдавались в комнатах. Где-то неподалеку громко и настойчиво лаяла собака. Пако провел Анну в маленькую бледно-голубую комнату, декорированную в английском стиле. Занавески в цветочек сочетались с покрывалом на кровати и подушками на кресле у прикроватного столика. Из окна открывался вид на город: за бесконечными крышами виднелась искрящаяся полоса реки.

— Это Рио де Ла-Плата, — объяснил Пако, подходя к Анне сзади и обнимая ее. — Там, за рекой, уже начинается Уругвай. Эта река самая широкая в мире. А вон там, — показал он на здания, — находится ла Бока, старая портовая зона, заселенная индейцами. Я обязательно поведу тебя туда, потому что там лучшие итальянские рестораны и дома, выкрашенные в необыкновенные цвета. Еще я непременно покажу тебе Сан-Тельмо, старую часть города с мощены-ми улицами и такими древними домами, что они уже рассыпаются от времени. Там я станцую с тобой танго.

Анна не могла сдержать восторга при мысли о том, что этот великолепный город вскоре станет ее второй родиной.

— Мы будем прогуливаться вдоль реки, которую называют Костанера, держаться за руки, целоваться, а потом...

— Что потом? — кокетливо спросила она.

— А потом я приведу тебя домой и буду любить вот на этом супружеском ложе. Я буду любить тебя, и моя чувственность зажжет в твоей душе ответный огонь, — ответил он.

Анна хрипло рассмеялась, вспоминая все те вечера, когда они целовались, отказывая своей плоти в утолении страсти, грозившей испепелить их обоих. Анна словно не ощущала тяжести своего тела, когда руки Пако ласкали ее грудь под тонкой тканью блузки. Она отстранилась и покраснела от стыда и желания. Мать учила ее, что девушка должна беречь девственность до самой брачной ночи. Ни одна порядочная девушка не позволит мужчине скомпрометировать себя, добавляла она.

Пако был старомоден и вел себя как истинный рыцарь. Не известно, каким чудом ему удалось выдержать все нарастающее физическое напряжение, но он с уважением отнесся к желанию Анны сохранить целомудрие до свадьбы и пытался подавить зов плоти продолжительными прогулками и холодным душем.