Эбби, сосредоточенно морща лоб, задумалась.

— Курчавые хлебушки, — наконец ответила она.

Теперь пришла очередь Мэтта морщить лоб.

— Рогалики? — предположил он.

— Ага, — кивнула Эбби. — И вкусное варенье. Джем, перевел Мэтт.

— А знаешь что? Иди-ка ты оденься. Только тихо. А потом мы сходим в магазин и подадим маме завтрак в постель. Согласна?

— А почему она до сих пор не встала? Ей нездоровится? — встревожилась Эбби.

— Нет, вовсе нет. Просто она еще не отдохнула как следует. Мало спала ночью, — объяснил Мэтт, совершенно не сознавая, что последнюю фразу произнес со смачным удовлетворением в голосе, — до тех пор пока не перехватил удивленный взгляд дочери. — Гул машин за окном мешал ей заснуть, — торопливо пояснил он.

Перед уходом они оставили Тессе записку, на тот случай, если она проснется в их отсутствие. Написание записки заняло много времени, поскольку Эбби выводила на ней свое имя и раз десять «целую».

В конце концов они прибыли в ближайший супермаркет, имевший собственную пекарню. Мэтт первым делом купил горячий хлеб, рогалики и малиновый джем — любимое лакомство Тессы, по словам Эбби, — а после решил запастись продуктами на время их пребывания в Лондоне.

Прежде, когда ему случалось ходить куда-либо вдвоем с Эбби, встречавшиеся им женщины всегда стремились опекать их. Сегодняшний поход в магазин не был исключением: Мэтту рассказывали, как готовить форель, предлагали вместо кофе в зернах приобрести быстрорастворимый, и он, слушая советы отзывчивых домохозяек, не знал, смеяться ему или обижаться.

Он делал вид, что не замечает, как Эбби накладывает в тележку печенье и конфеты, пока та не перестаралась — в самом прямом смысле слова. Пытаясь вытащить из дальнего отделения холодильной камеры пакет с мороженым, сделанным в форме снеговика, малышка нырнула туда с головой. Торчали только дрыгающиеся ноги!

Мэтт, давясь беззвучным смехом, извлек сконфуженную дочь из холодильника и, чтобы не смущать ее, как ни в чем не бывало продолжил поход по дебрям супермаркета.

Тесса медленно открыла глаза, постепенно приходя в себя: ей снился восхитительный сон. В спальню просачивался изумительный аромат свежесваренного кофе и теплого хлеба, разжигавший аппетит. Она с восторгом принюхалась и обвела взглядом незнакомую обстановку, пытаясь понять, где находится. Ах да, в квартире Мэтта. И в его кровати…

Она радостно вздохнула и с удовольствием потянулась. Все тело обволакивала сладостная истома. Дверь приоткрылась, и в комнату просунулась головка Эбби. Тесса сонно улыбнулась дочери.

— Привет, крошка.

— А мы ходили в магазин, — сообщила Эбби. — Добрая тетя хотела помочь папе…

— Вот как?

— Ммм. А почему ты без ночнушки?

— Мне стало жарко ночью, — ответила Тесса, торопливо натягивая одеяло до подбородка.

— Подтверждаю, — протянул Мэтт с многозначительной улыбкой, входя вслед за дочерью в спальню с подносом в руках. Тесса, заливаясь стыдливым румянцем, улыбнулась ему в ответ.

По мере того как полные любви и развлечений счастливые дни сменяли один другой, Мэтт не мог не заметить, что Тесса вдали от Стэффорд-Хауса расцветает прямо на глазах, и стал серьезно подумывать о том, чтобы устроить жизнь своей семьи вне Дрейкс-Эббота. Но, когда он завел разговор о том, чтобы перебраться на постоянное жительство в Лондон, Тесса, к его удивлению, отклонила это предложение.