В этом человеке было что-то такое, что заставляло меня каждой клеточкой ощущать, что он — мужчина, а я — женщина и что между нами существуют некие принципиальные различия, которые моему телу очень хотелось подробнее изучить, несмотря на тот факт, что он, возможно, и есть убийца.
— Ой!
Он кивнул; пушистые черные ресницы оттеняли зелень его глаз.
— И из-за этой чисто мужской реакции вы, как женщина, чувствуете угрозу. Это заставляет вас защищаться и отпускать шутки в самый неподходящий момент.
— Вы хотите сказать, будто то, что происходит между нами, только сексуальное напряжение? — Некоторые части моего тела умоляли именно о таком повороте событий, но я твердо приказала этим частям вести себя прилично и напомнила им о том, что человек, которого они жаждали, предполагаемый убийца. — Вы хотите сказать, что я боюсь потому, что вы мужчина, а я женщина, а не потому, что мы стоим рядом с телом хозяйки этой квартиры, которая недавно была убита?
Губы прекрасного незнакомца изогнулись в ухмылке, и он снова обернулся к мадам Довиль.
— Нет, я этого не говорю. Как вы думаете, этот круг замкнутый или открытый?
Я посмотрела на ковер.
— По-моему, замкнутый. Хм… А кто вы такой? Его взгляд скользил по комнате.
— Я мог бы задать вам тот же вопрос.
— Могли бы, — согласилась я, глядя, как он осторожно обходит круг. Он остановился с другой стороны тела, перед багряно-золотым диваном, составлявшим гарнитур с двумя креслами, и, снова нахмурившись, посмотрел на ковер. — Но я первая спросила. Итак, кто вы такой? Вам, конечно, не обязательно мне отвечать, но полиции наверняка тоже захочется это узнать, поэтому, думаю, вы можете поупражняться на мне, сочиняя свое алиби.
Мужчина, в очередной раз окинув меня недовольным взглядом, сунул руку в нагрудный карман черной кожаной куртки, вытащил бумажник, раскрыл его и помахал передо мной каким-то удостоверением:
— Дрейк Вирео, Интерпол.
У меня отвисла челюсть, да так, что ко мне в рот вполне смогла бы залететь ворона; прошла пара секунд, прежде чем я это заметила.
— Интерпол? Это что-то вроде международного Скотленд-Ярда? Так вы детектив?
— В каком-то смысле. — Он хотел закрыть бумажник.
— Погодите-ка, — сказала я, осторожно огибая круг и мадам Довиль. — Я еще не совсем спятила. Я хочу посмотреть на это поближе.
Он махнул бумажником в сторону дивана:
— Но если круг сейчас замкнут, каким образом демону удалось сбежать?
Бывают моменты, когда девушке просто необходимы большие темные очки. Это был один из них. Я уставилась на Дрейка глазами, круглыми, как плошки:
— Да что происходит с людьми в этой стране, вы все демонами одержимы, что ли? Какой еще демон? О чем вы говорите?
Он хмыкнул. Этот звук выражал раздражение и нетерпение, а также некоторую долю удивления.
— Я спрашиваю вас, что произошло с демоном, которого вызвал тот, кто изобразил круг? Если круг замкнут, как вы говорите, тогда демон никуда не мог деться, и все же доказательство его исчезновения у вас перед глазами.
Я взглянула туда, куда он указывал бумажником. На полу между диваном и стеной виднелось черное пятно, словно кто-то провел там углем. Я посмотрела на пятно, потом на Дрейка, не зная, кто из нас окончательно сошел с ума — он или я. Я решила, что, поскольку знаю его меньше, то сумасшедший — он.
— Вы что, серьезно? Вы действительно думаете, что демоны имеют к этому какое-то отношение? Я согласна, что убийца мадам Довиль хотел представить дело так, чтобы это выглядело как ритуальное уничтожение демона, но это не означает, что здесь действительно побывал демон. |