Но теперь он никогда не узнает, каким мог бы стать мальчик, которого он уже полюбил всем сердцем. Никогда не услышит его звонкого голоса, не увидит его улыбки.

— Прости меня, Спейрр! — снова и снова, рыдая, повторяла Нинья.

Сжимая ее в объятиях, он шептал ей слова утешения. Он должен быть сильным. Ради нее.

Тейлон поцеловал ее и смахнул слезы со щек.

— Не плачь, любовь моя. У нас еще будут дети...

Но в глубине души он знал: этому не бывать. Бог Камул будет преследовать и следующих его детей, а Тейлон не позволит себе еще раз провести Нинью через такое испытание. Он слишком ее любит.

...Прошел час. Тейлон все еще сжимал жену в объятиях, — но теперь прекрасное лицо ее побелело как полотно, а Тейлон лишился последней своей надежды.

Нинья истекала кровью.

Как ни старалась повитуха, ей не удалось остановить кровотечение. Никакие средства не помогали. Наконец она объявила, что надежды нет, и вышла, чтобы дать мужу и жене попрощаться друг с другом.

Никогда еще Тейлон не переживал такой невыносимой, рвущей душу муки.

Нинья умирает. Его возлюбленная покидает его навеки.

Как жить без нее?

Как дышать?

Он прижимал ее к себе, как ребенка. Алая кровь текла по его рукам, вся постель уже пропиталась кровью, — но Тейлон этого не замечал. Он смотрел только на жену.

<style name="51">Я тебя не отпущу! Живи ради меня!

Если бы он мог перелить в нее собственные жизненные силы!

Мысленно он обещал богам все, что пожелают, — собственную жизнь, свои земли, свой народ... Все, что угодно. Только бы не отнимали у него сердце. Как он будет жить без того, что составляло суть его жизни?

— Я люблю тебя, Спейрр, — прошептала она.

Он пытался ответить — и не смог: душили

слезы.

— Не оставляй меня, Нин! — прошептал он, наконец, крепче прижимая ее к себе. — Что я буду делать без тебя?

— Заботиться о Сиаре, как ты обещал своей матери. — Она подняла дрожащую руку, погладила его по щеке. Рука была холодной. — Мой отважный Спейрр! Сильный, благородный... Я буду ждать тебя на другом берегу, пока Бранне соединит нас снова.

Он прикрыл глаза. По щекам его струились слезы.

— Я не смогу жить без тебя, Нин. Не смогу!

— Ты должен жить, Спейрр. Ты нужен нашему народу. Нужен Сиаре.

— Но мне нужна ты!

Она подняла на него огромные, полные страха глаза.

— Я боюсь, Спейрр. Не хочу умирать. Боюсь остаться одна, без тебя. Мне так холодно...

— Я тебя согрею!

Как безумный, он укрывал ее все новыми мехами, растирал ей руки. Если ей будет тепло, — может быть, она останется с ним... может быть...

Только бы ей было тепло...

— Почему так темно? — слабеющим голосом спрашивала Нинья. — Так скоро... Нет, не хочу! Я хочу остаться с тобой... хоть ненадолго... пожалуйста...

— Я здесь, любовь моя. Здесь, рядом с тобой. Я тебя не отпущу.

Она попыталась снова погладить его по щеке, но уронила руку. На подушку скатилась единственная слеза.

— Прости, что я была тебе плохой женой, Спейрр. Прости, что не дала тебе счастья, которого ты заслуживаешь.

Ответить он не успел — она содрогнулась в последний раз и затихла.

В гневе и в отчаянии Тейлон запрокинул голов<style name="87">у, и из груди его вырвался яростный боевой клич.

— За что?! — ревел он, обращаясь к небесам. — Будь ты проклят, Камул, за что?! Я провинился перед тобой, — так почему ты не убил меня?

Боги, разумеется, молчали. Даже Морриган покинула его, оставив сражаться с болью в одиночестве.

<style name="51">«— С какой стати боги станут помогать отродью шлюхи, недостойному даже лизать сапоги пригородных мужей?

— <style name="51">Взгляни на него, король Айдиаг! Он слаб и хил, как и его отец.