|
- Жакмен, - сказал он, - надеюсь, тетка Антуан сошла с ума: она сказала мне по твоему поручению, что твоя жена умерла, и что ты ее убил! - Это чистая правда, господин мэр, - ответил Жакмен. - Меня следует отвести в тюрьму и скорее судить. Произнеся эти слова, он пытался встать, опираясь на верх ступеньки, но после сделанного усилия он упал, ноги у него как бы подкосились. - Полно! Ты с ума сошел! - сказал мэр. - Посмотрите на мои руки, - ответил тот. И он поднял две окровавленные руки, скрюченные пальцы которых походили на когти. Действительно, левая рука была красна до кисти, правая - до локтя. Кроме того, на правой руке струйка крови текла вдоль большого пальца; вероятно, жертва в борьбе укусила своего убийцу. В это время подошли два жандарма. Они остановились в десяти шагах от главного действующего лица этой сцены и смотрели на него с высоты своих лошадей. Мэр подал им знак. Они сошли с лошадей, бросили вожжи мальчику в полицейской шапке, сыну кого-то из стоявших рядом. Затем они подошли к Жакмену и подняли его под руки. Он подчинился без сопротивления и с апатией человека, ум которого сосредоточен на одной мысли. В это время явились полицейский комиссар и доктор. - Пожалуйте сюда, г.Робер! Пожалуйте сюда, г.Кузен! - сказал мэр. Робер был доктором, а Кузен - полицейским комиссаром. - Пожалуйте, я как раз хотел послать за вами. - Ну! В чем же дело? - спросил доктор с самым веселым видом. - Кажется, убийство? Жакмен ничего не ответил. - Ну что, Жакмен, - продолжал доктор, - правда, что вы убили вашу жену? Жакмен не ответил ни слова. - Он, по крайней мере, сам сознался, - сказал мэр. - Однако, может быть, это галлюцинация, и он не совершил преступления. - Жакмен, - сказал полицейский комиссар, - отвечайте. Правда, что вы убили свою жену? Опять молчание. - Во всяком случае, мы это скоро увидим, - сказал доктор Робер. - Вы живете в переулке Сержан? - Да, - ответили два жандарма. - Я не пойду туда! - закричал Жакмен, вырвался из рук жандармов быстрым движением, как бы желая убежать, и убежал бы на сто шагов, прежде чем кто-либо вздумал бы его преследовать. - Отчего вы не хотите туда идти? - спросил мэр. - Зачем идти, я признаюсь во всем: я ее убил. Я убил большой шпагой с двумя лезвиями, которую взял в прошлом году в Артиллерийском музее. Мне нечего там делать, ведите меня в тюрьму! Доктор и мэр Ледрю взглянули друг на друга. - Мой друг! - сказал полицейский комиссар, который, как и Ледрю, полагал, что Жакмен находится в состоянии временного помешательства. |
