Пистолет! Нужно подготовиться.

Елена достает пистолет и взводит затвор. Оружие в руке придает ей уверенности. Быстрые шаги по коридору – один, второй, третий. Толчок рукой в дверь – и с ходу в спальню! Там у окна диверсантка.

«Брось оружие! Лечь на пол! Руки за голову!» – грозный окрик готов вырваться из уст следователя.

Но… Сорокиной у окна нет!

Быстрый взгляд влево – за шкафом никого. Справа распахнутая дверь. Она там!

Створка двери бьет по вытянутой руке, отбрасывает Елену, и лишь упор о стенку позволяет ей удержаться на ногах. Секундой ранее боль пронзает руку, пальцы разжимаются, и пистолет с грохотом падает на пол.

А вот и Сорокина! Спортсменка кошкой выскакивает из-за двери и подхватывает пистолет.

План оборачивается горькой изнанкой. Теперь под прицелом не диверсантка, а Петелина.

Глава 62

– Мордой на кровать! Руки за спину! Живо! – требует от Петелиной Сорокина.

В ее глазах ярость, а в руке ствол взведенного пистолета, направленный на следователя. Условия поменялись, приходится подчиниться.

Елена валится лицом в кровать. Сорокина громоздится сверху, заламывает ей руки, затягивает на запястьях пластиковую удавку. И приговаривает:

– Тупая баба! Ты вчера взбунтовалась из-за пленного, и я поставила камеру на лестничной клетке. Я видела тебя в умных очках.

Так вот что это за очки, они передают изображение с видеокамеры. Сорокина готова к неожиданностям. Но главный вопрос в другом. Как она стала диверсантом?

– Кира, почему ты здесь? – Елена по привычке следователя пытается разговорить Сорокину.

Но та настроилась на теракт.

– Лежи тихо, тварь!

Замах рукой, и удар пистолетом по голове. На мягком матрасе голову пружинит, рукоять пистолета соскальзывает и сдирает кожу. Жутко больно, капли крови на постели, но сознание в норме.

Сорокина обыскивает Петелину, возвращается к окну, подбирает РПГ. Собирается отключить отнятый телефон и видит в нем чат. Читает и хмурится:

– «Включай вертолет». Что это значит?

Кира высовывается в окно, смотрит вниз, потом в небо. Вертит головой и приходит в ярость:

– Сука! Ты за дуру меня держишь?!

Швыряет телефон в голову Петелиной, попадает. Боль не такая сильная, как от удара пистолетом, но синяк обеспечен. Этого Сорокиной мало. Она прыгает сверху, выворачивает пленнице голову набок и шипит в лицо:

– Надо было тебя раньше грохнуть, безо всяких тысячи порезов!

Про тысячу порезов Елена уже где-то слышала, но пугает другое: Сорокина озлоблена на нее задолго до сегодняшних событий. Неужели из-за наезда на брачное агентство? Это повод выиграть время.

– Извини, я завидовала, – хрипит Елена. – «Навсегда вместе» твоя идея?

– Мне плевать на агентство.

– Тогда в чем я виновата?

– Еще спрашивает, тварь! Ты оклеветала моего отца, хотела его посадить, и папа вынужден был бежать в Киев. Но его и там достали кремлевские палачи. Убили за правду!

В ином положении Петелина бы рассмеялась. Вот в чем дело! Ее ненавидят за неудачное расследование. Не смогла посадить преступника – и нажила смертельного врага.

Она пытается возразить:

– Все не так.

– Не ври! Отец был либералом, разоблачал власть. И Кремль накинул на него Петлю, тебя! Ты сфабриковала уголовное дело, и началась травля.

– Николай Сорокин был депутатом, мог защищаться, действовать по закону.