|
Барабанит пальцами по подушке, взгляд у него отсутствующий. – Что с тобой? – осторожно спрашиваю я. – Все замечательно. – И вдруг он говорит: – Ты помнишь, как мы познакомились? – Конечно, помню, – улыбаюсь я. Он гладит мою ногу: – Я пришел туда к этой бой-бабе. Но там была ты. Мне не нравится, что он называет Руби бой-бабой. Она не такая. Она хорошая, милая и сексуальная, и руки у нее всего лишь чуточку мясистые. Но я скрываю свое раздражение и продолжаю улыбаться. – В белом халате ты была похожа на ангела. Я никогда не видел никого более сексуального. – Его рука перемещается все выше. – И я захотел тебя прямо там, прямо тогда. Магнус любит рассказывать эту историю, а я люблю слушать ее. – А я захотела тебя. – Подаюсь вперед и нежно кусаю мочку его уха. – В ту самую минуту, как увидела. – Я понял это. – Он сдвигает мой топ, тыкается носом в голое плечо и шепчет: – Слушай, Поппи, давай как-нибудь снова пойдем туда вместе… – Это был самый лучший секс в моей жизни. Ты, в белом халате, на кушетке, массажное масло… Господи…® Магнус тянет меня за юбку, и мы с ним падаем с дивана на ковер. На телефон пришло новое сообщение, но я не обращаю на это внимания. Когда мы готовимся лечь спать, я натираюсь лосьоном для тела, и тут Магнус выдает убийственную новость: – Звонила мама. – Он говорит невнятно, потому что рот у него полон зубной пасты. – Насчет того врача. – Кого? Он сплевывает и вытирает губы. – Начет Пола. Нашего соседа. Он придет на репетицию свадьбы и посмотрит твою руку. Мама говорит, с ожогами надо быть поосторожнее, и я согласен с ней. – Это ни к чему! – Стараюсь не выдать своей паники. – Милая. – Он целует меня в голову. – Она обо всем договорилась. Он выходит из ванной комнаты, а я смотрю на свое отражение в зеркале. Мое счастливое после секса настроение приказало долго жить. Я снова провалилась в черную дыру страха. Что делать? Ведь нельзя постоянно хитрить. У меня нет ожога. И у меня нет кольца. И у меня нет энциклопедических знаний, чтобы выигрывать в «Скраббл». Я отъявленная лгунья. – Поппи? – со значением говорит Магнус. Знаю, он хочет лечь спать пораньше, потому что ему завтра ехать в Брайтон. – Иду. Забираюсь в постель, прижимаюсь к нему и делаю вид, будто засыпаю. Но меня сотрясает внутренняя дрожь. Если я откажусь от помощи Пола, то вызовет ли это подозрения у Ванды? Можно ли сымитировать ожог? Что, если рассказать все Магнусу прямо сейчас? Стараюсь продумать последний вариант. Он самый разумный из всех. Именно его порекомендовали бы психотерапевты. Надо разбудить Магнуса и признаться во всем. Но я не могу сделать этого. Не могу. И не потому только, что Магнус злится, если его будят ночью. Его родители всегда будут думать обо мне как о девушке, посеявшей семейную реликвию. И это омрачит мое существование. А еще дело в том, что им ничего не надо знать. Все это не должно выйти наружу. Миссис Фэйрфакс может позвонить в любую минуту. Если я сумею продержаться… Хочу вернуть кольцо и тихонько надеть его на палец, чтобы никто ничего и не заподозрил. Вот чего я хочу. Смотрю на часы – без пятнадцати три, затем на ровно дышащего Магнуса, и во мне зреет протест. Хорошо ему. Решительно сбрасываю одеяло. Выпью чашку травяного чая, как советуют в журнальных статьях о бессоннице. Телефон заряжается на кухне, и я, ожидая, когда закипит чайник, лениво щелкаю на сообщения и методично переправляю их Сэму. Одно сообщение пришло от моего нового пациента. Ему сделали операцию на передней крестообразной связке, он считает, что восстановление идет медленно, и я посылаю краткое обнадеживающее сообщение и обещаю постараться принять его завтра. |
