— За что? — удивился он.

— От имени всех охотников, — сдавленно вздохнула я.

Тёмная тень старой боли застлала взгляд вампира.

— Пришли убить меня? — мрачно усмехнулся он. — Что ж, я даже рад такому обороту. Делайте своё дело… Я устал влачить это жалкое существование, а на самоубийство так и не смог решиться… Всегда был трусом.

— Простите…

Я закрыла мокрое лицо ладонями. Неслыханно, невероятно… Охотник просит прощения у вампира. Кельц был бы поражён.

Нет, не у вампира — у человека, который выбрал этот путь из-за безрассудной любви к монстру.

— Вы понимаете меня, — задумчиво проговорил Массимо. — Как удивительно… А ведь вы тоже знаете, что такое любовь.

Запах тлена ударил мне в ноздри: Массимо присел передо мной, заглядывая мне в лицо сияющими в сумерках глазами.

— Не бойтесь сумрака, дитя моё, — воодушевлённо прошептал он. — Пока вот тут жива любовь, — его палец ткнул мне в грудь напротив сердца, — он никогда не будет над вами властен. Пока в вас горит этот негасимый светоч, вы можете идти хоть в самое средоточие сумрака, не боясь быть поглощённой им.

Его лицо мягко освещала улыбка. Нет, он совсем не безумен, подумалось мне. Но зачем он убивает девушек? Это как-то не увязывалось с его обликом.

— Это существа низшего сорта, — сказал хозяин развалин, и его губы презрительно скривились. — То, что они продают, не имеет никакого отношения к настоящей любви. Потому я и не щажу их.

— А других щадите? — спросила я.

— Других?.. Да. Чтобы питаться, не обязательно убивать. — Помолчав, он в свою очередь задал вопрос: — Ведь вы пришли за моей силой… Зачем она вам?

Я честно всё рассказала. Массимо взъерошил себе волосы руками с длинными, изящными пальцами — пальцами аристократа.

— Мммм, — глухо простонал он. — Лорд Немет… О да, это монстр. Если я ещё помню, каково быть человеком, то он этого не знал никогда… Потому что он монстр по рождению. И отпрыск его — тоже маленькое чудовище. Даже не зная его, я в этом уверен. Что ж… Берите то, за чем пришли, мне моя сила уже не нужна, а вам пригодится. Если это поможет вам спасти того, кого вы любите, мне не жаль даже своей никчёмной жизни… Берите.

— Наверно, я не смогу принять ваш благородный дар, — призналась я. — Подыщу кого-нибудь другого.

— Да полно вам! — поморщился Массимо. — Вы видите, как я живу. Разве это жизнь? Я смертельно устал. Мне больше ничего не нужно. А вот вам — нужно. Вы хотите жить… вам есть кого спасать. Есть кого обнять… Я буду только рад, если у вас всё получится. Берите же, пока отдаю! — И он откинул волосы.

Я вонзила зубы в его шею со слезами на глазах. Было трудно глотать кровь, вдыхая затхлый запах его тела и за эти краткие мгновения проживая его долгую жизнь… Опуская его на мраморный пол зала, я прошептала:

— Ваша сила принадлежит мне.

Глаза Массимо были закрыты, на губах застыла лёгкая улыбка, как будто он спал и видел свою любимую. Видимо, вместе с его силой я забрала и его боль, и она поселилась во мне. После того, как всё это закончится, я уже не смогу быть охотником никогда… Если выживу, конечно.

Глумиться над несчастным и вырывать у него по требованию Дженго клыки я, конечно, и не подумала. Более того, в голове моей уже зрела идея: а не пустить ли этого «удильщика» в расход, сделав своим номером семь? По сравнению с Массимо этот мумифицированный афроитальяшка гораздо больше заслужил занять место в моей чёртовой дюжине.