После этих слов, показалось, даже молекулы газа в воздухе перестали соударяться, насколько абсолютная настала тишина.

– Конечно, это будет непростой путь, – продолжала девушка, глубоко втянув глаза. Ей не хватало воздуха, из-за чего фразу звучали отрывисто, прерывались судорожными вдохами. – Потому я попрошу гавру Туркха быть вашим проводником… И, мои защитники, конечно, тоже пойдут с вами. Я очень ошиблась, когда решила пойти к Хамртуму такой большой группой… Это только мое Испытание, и, конечно, я должна была отправиться туда одна. Я думаю, лучше всего будет вам идти утром…

После этих слов о защитниках люди начали перешептываться. А когда она заявила, что пойдет одна…

– Нет!

– Могущественная!

– Ни за что!

– Да я лучше к крабами вернусь!

– Могущественная!

В конце концов ее слова заглушили. Принцесса недоуменно водила покрасневшими глазами от одного лица к другому…

– Могущественная, мы никак не можем вас оставить, – произнес Терикан, заставив остальных замолчать. – Защищать вас – это величайший долг! Величайший!

– Да!

– Верно!

Я заметил, что выкрикивали в том числе и те, кто еще пару минут назад казался совершенно потерянным.

– Но… это слишком опасно! – воскликнула Колдунья отчаянно.

– Мы понимаем, – прикрыл глаза глава внутренников. – Но это миссия важна для Сайнесса. Мы с самого начала знали, на что идем. Это касается и погибших тоже. Конечно, они не хотели умереть, но если бы им предоставили выбор… Я уверен, никто бы из них не отказался от того, чтобы отправиться с вами и защищать вас.

– Это… не знаю… Мне нужно подумать…

– Мы примем любое ваше решение, – снова прикрыл глаза Терикан. – Кроме приказа оставить вас одной.

Даже Ди Каприо это бы не сыграл. Еще минуту назад потерянные и отчаявшиеся граничники, внутренники и искатели принялись за дело. Организовывали защитную линию, готовили лагерь к ночлегу. Никаких претензий ей не предъявили. Не назвали дурой, не упрекнули в том, что она занимается не своим делом. Про итальянские виноградники никто не вспомнил, хотя, может, и не было виноградников, но не суть. Мотивационная речь удалась, потому что… ей готовы были поверить.

Неужели они здесь все такие патриоты? После России в это как-то тяжело верилось. Может, они думали, что мир этим спасают? Не похоже.

Отношение к Мертвому Королю среди тех же искателей было странное. Между собой они его обсуждали, как… кого-то интересного. Типа, вот мы читали про него в книге, а вот он уже и сам, как живой. Не как к Сталину отношение, а как… к Ленину. С одной стороны, не мало хрени натворил товарищ, а с другой: и про учебу что-то задвигал, и бревно тащил, пиджак носил. Расстрелять, конечно, придется, если что вдруг, но без малейшего удовольствия. Насчет нгор’о некоторые очень нервничали, обсуждали лучшие способы их остановить, и к единому мнению не приходили. А с Мертвым Королем, похоже, никто драться не собирался. Только в сторонке постоять, пока Колдунья с него скальп снимает. Тот же Марог к Султанату Нот относился куда неприязненней.

Тарлизу же очень уважали… И, вероятно, сравнивать стоило не с Российской Федерацией, а с Российской Империей. Крестьяне вообще рабами были, но царя при этом боготворили. Тут, конечно, много зависело от уровня просвещенности, который я пока не мог оценить. Книгу за все время я видел лишь одну. Ее читала принцесса на привалах.