— Если серьезно, Дуг, то дело не в кошках, конечно. Просто шеф очень встревожен развитием дела и не хочет никого из нас подставлять…

— Ну да, если начальство покатит бочку… — усмехнулся Керси.

— Примерно так.

Позже у Уайклиффа состоялся длительный телефонный разговор с шефом. Сперва все шло по-дурацки, но под конец шеф все-таки принял вещи такими, как они есть, и признал, что поделать уже ничего нельзя.

— Ладно, Чарли, надеюсь, ты окажешься прав… — Олдройд тяжело вздохнул. — Ты ведь знаешь, журналисты нас живьем сожрут, если окажется, что ты ошибся… А я-то надеялся годика через два мирно уйти на пенсию, с орденом на груди… Моя Клэрис очень надеется на это.

Орден на груди был старой семейной шуткой, которая была в ходу между ними. Значит, не все еще потеряно.

Только Уайклифф положил трубку, как к нему постучался дежурный офицер.

— К вам просится Джонни Глинн, сэр. Ни с кем больше не хочет говорить, только с вами.

Джонни вел себя нервозно, но он уже сделал свой выбор.

— Я бы мог вам рассказать все и в баре, но только не хотел, чтобы слышала жена…

Джонни присел на стул, с любопытством оглядываясь.

— Да, я же в этой самой школе учился, сэр, и частенько бывал в этой комнатке, помнится, меня тут наказывали…

— Так вы мне хотели что-то рассказать, мистер Глинн? — прервал его Уайклифф.

— Да. Сегодня ко мне заходил инспектор Рид. Я уверен, вы знаете, в чем тут дело. Ну, в общем, с ним мне разговаривать не хотелось…

Уайклифф промолчал, и Джонни продолжал:

— В первый раз, знаете, я от этой истории настрадался по горло. Я тогда, давным-давно, уже рассказывал все Риду и его шефу, что я тут ни при чем. И это правда.

— Ну ведь вам поверили, так?

Джонни покраснел. На лбу его выступили маленькие капельки пота. Стало заметно, что он крепко поддал, прежде чем прийти сюда.

— Знаете, я даже собирался жениться на Джессике Добелл. Все это знали. Но ведь ей одного мужика было мало, подавай еще. И вот в ту ночь она была с другим… — Джонни помотал головой. — И это меня убило!

Они помолчали.

— Не возражаете, если я закурю? — спросил Джонни. Он достал пачку, выволок оттуда сигарету, закурил и наклонился вперед, глядя в упор на Уайклиффа.

— Есть еще кое-что, о чем я хотел вам рассказать. В ту ночь за рулем машины была Джессика…

— А раньше кое-кто говорил, что она не умела водить, а?

Джонни развел руками:

— Этот кретин пытался ее обучить… На такой узенькой дорожке, где муха с блохой не разъедутся!.. — он осекся. — Ну, вы должны понимать, мистер Уайклифф, ведь мы все тогда были чуточку моложе — и глупее…

— А кто был тот другой? — спросил Уайклифф.

Джонни откинулся в кресле.

— Не будем называть имен, мистер Уайклифф. Все, что я знаю, мне выболтала Джессика во время одной нашей дикой ссоры, примерно в то же время. Но раз уж я молчал тогда, когда на меня накатывали с серьезными обвинениями, стану ли я сейчас болтать? Нет уж, увольте. Мне тут жить, в этой деревне, и бизнес свой делать.

Джонни протянул руку и стряхнул пепел в маленькую чашечку, приспособленную Керси под пепельницу.

— Я пришел сюда потому, что если бы вы знали факты, то понимали бы, что стоит за всем этим… Сколько мути может подняться, если начать ворошить дело. Но ведь всему есть предел? И я вот не вытерпел… Ладно. В конечном счете это ведь так, обычный треп — ни свидетелей, ни протокола, верно?

И Джонни с победным видом откинулся на спинку стула.