К моему удивлению, товарищ начальник возражать не стал. От моей «челобитной», сиречь рапорта с просьбой об отгулах, лишь отмахнулся, заявив, что не возражает, но при условии, если я быстренько сдам все хвосты по травмам, а еще до конца дня разрешу материальчик, который у него совершенно случайно оказался на столе.

Хвостов у меня не было, потому что по старым травмам я уже все отписал, а новых (тьфу-тьфу) на моей зоне пока не было. А вот «материальчик», что вручил мне товарищ майор, поначалу показался мешком пшенки, перемешанной с горохом, который я должен был перебрать. Вообще, почему его отдали инспектору уголовного розыска, а не участковому?

И что мы имеем? Значит, белым днем продавцы продовольственного магазина, услышав подозрительный шум в подсобке, пошли глянуть, что там такое, и обнаружили распахнутую наружную дверь, мешок муки рядом и мелькнувшую в проеме чью-то спину. Испугались – и давай названивать 02. Милиция приехала быстро, так тоже бывает иногда. Сотрудники отругали продавцов за пустое беспокойство да и отбыли. А в дежурку отделения доставили рапорт о пресечении попытки хищения: надо же товар, то бишь свою работу, лицом показать. Все знают: себя не похвалишь…

Ну да, мог бы товарищ майор и участковому материал передать, но если я подвернулся под руку, то мне и разгребать. Хм… А ведь участок-то мой, то есть мой бывший, что я обслуживал в качестве участкового. И на мое место человека до их пор так и не подобрали, так что определенный резон в действиях начальника все-таки есть.

Значит, кражи как таковой не было. Кража, то бишь тайное хищение имущества (в данном контексте – социалистического и государственного, за которое срок больше дают), – это преступление с законченным действием. То есть злоумышленник имел возможность воспользоваться этим имуществом, а тут мешок остался в самом магазине. Если бы наряд задержал злодея в самом магазине, да еще с похищенным в руках, тогда материалы пошли бы следователю, и тот возбудил бы дело по факту покушения на кражу, предусмотренную статьей 89 УК РСФСР. А у нас? Потенциальный преступник сбежал, мука на месте.

Ну а что теперь? Иметь в «глухарях» покушение на кражу, при котором ущерб не наступил, – это несмываемый позор для любого подразделения милиции и свидетельство неквалифицированной работы его сотрудников. Красная цена такому происшествию – отметка в журнале о том, что «разобрались на месте». Правда, прокуратура не любит таких отметок и вечно в своих представлениях указывает на необходимость искоренить подобную практику. Им, прокурорским, очень хочется, чтобы милиция своими руками себя на эшафот тащила и все свои огрехи в работе сама скрупулезно фиксировала. Только дураков у нас нет. Почти тут же сделал я исключение в отношении зарегистрировавшего этот дурацкий рапорт дежурного.

Значит, теперь брать ноги в руки и шлепать в магазин, чтобы взять объяснение с продавцов, а самое главное – с завмага. Так что беру и шлепаю.

Женщины мне знакомы, улыбаются, пожимают плечами. Интересуюсь: а почему дверь-то в подсобку оказалась открыта? И кто конкретно отвечает за безопасность вверенного имущества? Вздыхаю: мол, девушки, я вас всех очень люблю, но теперь придется писать «телегу» в Горпищеторг. Понятное дело, что милиция должна преступников искать, но ведь и двери следует изнутри запирать! Напоминаю, что в нашем уголовном кодексе есть еще и статья под номером сто, которая подразумевает ответственность «за недобросовестное отношение к охране государственного или общественного имущества».

Вот тут завмага понять можно.