Судья, наоборот, была молодой и рыжеволосой. Ей едва ли стукнул тридцатник, и она была больше похожа на любительницу потусоваться, чем на закон и порядок в последней инстанции. Судейская мантия смотрелась на ней как карнавальный костюм или элемент ролевой игры. Ваша честь… позвольте вам…

Держалась она между тем вполне строго. Стукнула пару раз молоточком, потребовала тишины, после чего Зимин с сожалением спрятал телефон, и приступила к опросу единственных свидетелей, которые до кучи были и потерпевшими.

Те поведали, как присутствующей здесь Олег Кравцов находясь "в состоянии алкогольного опьянения" и "из хулиганских побуждений" пристал к сидевшей за столиком вместе с потерпевшими гражданке Завьяловой. Когда потерпевшие попытались его остановить, он "применяя навыки боевых единоборств" жестоко избил и частично искалечил мирных граждан.

Справки из травмпункта, полицейский протокол, медицинское освидетельствование, показания свидетелей прилагаются…

Адвокат Владимирский выкладывал бумаги перед судьёй словно козыри в подкидном дураке. Казалось, ещё немного и он положит пару листков как шестёрки ей "на погоны".

— А где сама Завьялова?

— Не смогла прийти… Гриппом болеет… вот же её показания…

"Какого вам ещё рожна надо?" — читалось на физиономии у Владимирского. Адвокат распалялся, требуя обвинить отца в клевете против "уважаемых клиентов" намекал на шантаж и вымогательство с его стороны. Мама от волнения теребила шарф, выдернув из него уже несколько ниток. Бергер сохраняла олимпийское спокойствие.

— У вас есть что добавить? —обратилась к ней судья.

— Конечно, — величественно кивнула та. — С чего бы мы тут собирались? Прошу выслушать свидетеля.

— Какого свидетеля? —Владимирский вскочил с места, — у вас уже есть все показания! Что это за балаган?! Ваша честь, почему на пересмотре дела заменили прокурора?! Что за самоуправство?!

— Прокурор Анисимов отстранён, — Бергер смотрела на Владимирского холодным взглядом удава, — в отношении его ведётся внутреннее расследование. Я представляю федеральный Следственный Комитет. Вы удовлетворены?

Владимирский сел, хватая ртом воздух. Его клиенты ещё ухмылялись, а вот опытный лис понял, что в этом лесу они больше не на вершине пищевой цепочки.

Дверь распахнулась, и в проём заглянул Сергей Воротынцев. Он нашёл глазами Мастера, показал большой палец и исчез.

В зал вошла хрупкая блондинка, похожая на старомодную куклу Барби. Наивные глаза, пухлые губки, фигура скорее балерины, чем фитоняшки. Вязаный свитер с медвежонком, меховые унты на тонких ножках. Казалось, обидеть такое ранимое существо мог только маньяк или моральный урод.

Таня Завьялова. Продажная сучка сломавшая отцу жизнь.

— Какого хрена ты припёрлась?! — вскочил со своего места Зимин. — Тебе велели дома сидеть, дура!

Хозяин жизни не считал нужным где-либо сдерживаться и кого-то стесняться.

Завьялова словно уткнуласьв невидимую стену и обернулась назад. Глаза её припухли и наполнились слезами. Она боялась Зимина, но, похоже, милейшего Серёгу Воротынцева она опасалась куда больше.

— У неё грипп! — предпринял отчаянную попытку адвокат, — она может быть заразной. Из соображений безопасности…

— Мы попросим её соблюдать социальную дистанцию, — отбрила Бергер не напрягаясь.

— Представь себе, Крузак запросила, — шепнул мне Мастер.

— А вы что?

— Что мне, Крузака жалко что ли? — обиделся он. — Клин клином.

Крузак надо было отрабатывать. Гражданка Завьялова хлюпнула носом, сжала кулачки и решительно пошла вперёд.