|
Это ему было хорошо известно, поэтому он молча повернулся и ушел. Мы с Вулфом одновременно усмехнулись. Мистер Хоран больше не выглядывал из за двери, он вышел в холл и стоял там; увидев, что мы приближаемся, он юркнул назад в кабинет и громко объявил: – Приходил инспектор Кремер, Вулф захлопнул перед ним дверь. Инспектор ушел. Фрэнсис Кокс возразила: – Перед офицерами полиции дверь не захлопывают. – А Вулф захлопнул. Хоран снова сидел в кресле. Мы с Вулфом прошли на свои места. Вулф обратился к Хорану. – Продолжим. Питер Вассоз когда либо чистил вам обувь? Быстрые глаза Хорана стрельнули в сторону Мерсера, но тот хмуро взирал на угол стола Вулфа и не заметил его вопрошающего взгляда. – Нет. Полагаю, вы хотите выяснить, соврал ли я Вассозу про Эшби и его дочку? Нет. Я никогда не был знаком с Вассозом и ни разу не видел его. Как я понимаю, он всегда приходил около половины одиннадцатого, а меня в это время в правлении не бывает. Я объезжаю наших заказчиков. В тот понедельник утром я там побывал, несколько минут разговаривал с Эшби, и уехал еще до десяти. Вулф хмыкнул: – Ваше официальное посещение кабинета мистера Эшби в понедельник утром не имеет никакого значения, потому что любой человек при желании сумел бы войти туда незаметно через дверь из холла. Я не интересуюсь… – Тогда зачем останавливаться на нас, если любой человек мог бы туда войти? – У меня на то два основания: одно, более слабое, – попытка опорочить мисс Вассоз, и второе, более сильное, которое пока я не стану раскрывать. Меня не интересует, кто сообщил Питеру Вассозу сплетню про Эшби и его дочь. Сильно сомневаюсь, что вообще кто нибудь это сделал. Меня интересует, кто об этом сообщил полиции. Вы? – Ну, я отвечал на их вопросы… Вынужден был отвечать… – Уж не такая вы покорная овечка, какой хотите себя изобразить. Почему это вы были «вынуждены», а? Ответить или нет относительно самого себя и своих действий в то утро зависело исключительно от вашей доброй воли, а уж сплетничать про других вас никто не мог заставить. Вы сплетничали? – Я вообще никогда не сплетничаю. То, что я сообщил полиции, запротоколировано в их отчетах. Спросите у них. – Спрашивал. Вы собственными ушами слышали, что я задал этот вопрос инспектору. Мне известно, что вы несколько раз просили одну сотрудницу вашей фирмы выяснить характер отношений между мистером Эшби и мисс Вассоз. Что она вам сообщила? – Спросите у нее. – Я спрашиваю вас. – Повторяю: спросите ее. – Надеюсь, что мне не придется это делать. Вулф перевел глаза. – Мисс Кокс, каковы были ваши взаимоотношения с мистером Вассозом? – Между нами вообще не было никаких взаимоотношений. Подбородок у нее был воинственно вздернут. – Как это понять? – Он был чистильщиком сапог. – Но он был также отцом особы, вместе с которой вы работали. Разумеется, вы об этом знали? – Конечно. – Нравился ли он вам? Нравились ли вы ему? – Я его об этом не спрашивала. Он же мне ни нравился, ни не нравился. Он был чистильщиком сапог, только и всего. – Любезные, дружеские беседы даже с простым чистильщиком сапог не являются чем то из ряда вон выходящим. Вы с ним часто разговаривали? – Нет. Почти совсем не разговаривала. – Опишите, как все обычно происходило. Он появляется в приемной, где вы сидите, а затем? – Прежде всего он спросил бы меня, можно ли ему войти. Он сначала непременно шел в кабинет мистера Мерсера. Если же в это время у мистера Мерсера был какой то посетитель, все зависело от того, кто этот человек. |
