А если телефон все-таки слушают?

Тут я заметила на письменном столе многострадальный “Эрикссон”. Интересно, можно ли узнать место, откуда звонят по сотовому? Наверно, можно. Кажется, в кино я видела что-то подобное. Но для этого нужна специальная аппаратура и какое-то время для определения пеленга. Нет, вряд ли меня смогут засечь. Но на всякий случай я решила, что, если мама подойдет сама, скажу, что все в порядке, и сразу повешу трубку. Или скажу то же самое на автоответчик.

- Здравствуйте! – маминым голосом отозвался вышеозначенный агрегат. – Вы позвонили в квартиру Кривичевых. К сожалению, сейчас мы не можем подойти к телефону. Оставьте сообщение после звукового сигнала.

- Мам, это я. У меня все в порядке, я…

- Алла, подожди! Только не вешай трубку!

Вот паскудство! К телефону подбежал Кирюша. Только его мне и не хватало.

- Пожалуйста, Алла! Мне с тобой надо поговорить!

Голос его звучал так жалобно, что я дрогнула.

- И чего ты хочешь?

- Ал, я хочу объяснить. Я же знаю, ты меня видела. Ну, в магазине.

- А-а…

- Черт, я понимаю, - он говорил вполголоса, видимо, мама была дома, но в другой комнате или на кухне, - это звучит глупо, но…

- Это не то, что вы думаете, - перебила я. – Просто обожаю эту фразу.

- Но это правда! Юля – сестра моего друга Саньки. Мы покупали продукты к Санькиному дню рождения.

- И ты хочешь сказать, что у тебя с ней ничего нет. Ага, так я и поверила! Стой! – вдруг сообразила я. – Ты сказал, ее зовут Юля?

- Да, а что?

- Ты не врешь? То есть, я хотела сказать, ты уверен?

- Конечно, - удивился Кирюша. – Я ее с пятилетнего возраста знаю. Ну… Когда-то мы с ней немного… того, но все давно кончилось. Нет, Алла, серьезно. Мне с Мариной хорошо, я ее не брошу.

- Потому что он хороший. Ладно, - буркнула я, тщательно пытаясь скрыть радость, - мне-то что, хоть Юля, хоть Оля (“Лишь бы не Лена!”), хоть Иван Ефремович! Не бойся, я маме ничего не скажу. Радуйся жизни. И скажи ей, что у меня все в порядке.

- Слушай, а тебя менты искали. Ты чего натворила? – Кирюша по-прежнему говорил почти шепотом, но голос его звучал уже не испуганно-умоляюще, а просто с любопытством.

- Да ничего особенного. Ограбила швейцарский банк, - ляпнула я и положила трубку.

Так… Значит, Кирюша здесь ни при чем. (“Если, конечно, не врет!” – с настойчивостью паранойи бубнил какой-то внутренний зануда, похожий на мигающую точку тревожной сигнализации в уголке экрана). Уже лучше. Значит, та девица, которую я встретила в тупике, не Ладынина. Просто Кирюша заметил меня в магазине и сказал ей, кто я. А потом мы с ней случайно столкнулись. Может, она живет рядом. И она поспешила уйти, сказав первое, что пришло в голову. Наверно, испугалась, что начну выяснять отношения.

Да какая разница! Спит он с ней или нет – наплевать! Главное, не он продал меня, как сказал Антон, за три копейки. А вот кто продал…

Я решила позвонить Валерке. Может, Антон ошибся? Может, все было совсем не так? Номер Валеркиного телефона сохранился в памяти мобильника. Трубку сняла Лариса.

- Кто это? – спросила она, не узнав меня.

- Алла. Мартынова.

- Ты?! – аж задохнулась Лариска. Я так и видела ее перекошенную толстощекую физиономию в обрамлении обесцвеченных кудряшек. – И у тебя еще наглости хватает звонить?! После того, что ты устроила на даче!

- Да подожди ты, - я попыталась вклиниться, но это было равносильно попытке хлебнуть “Фанты” и тормознуть самолет.

- Нас менты загнобили просто! – вопила она.