Возвратившись в Хиллсдейл, он присоединился к волонтерам, искав­шим Джоан.

«Когда я вернулся домой, мне полегчало. И спалось мне хорошо», - ска­зал он д-ру Гэйлину.3. Сознание убийцыФрэнк Микулски ушел на пенсию с поста начальника полиции Хиллсдей­ла в 2006 году, прослужив в общей сложности сорок два года. Когда произо­шло убийство Джоан, он был патрульным сержантом.

«Это стало самым ужасным преступлением из всех, когда-либо случав­шихся в наших краях. Этот человек совершил чудовищную вещь. А когда по­добное происходит с ребенком, то намертво въедается в память общества. Для здешних людей это сродни Перл-Харбору или 11 сентября... Каждый помнит, где он был и что делал в тот день», - вспоминал он на страницах бергенской газеты Record.

Почти все, кто знал семью Д’Алессандро или Джозефа Макгоуэна, пом­нят, где и при каких обстоятельствах узнали о том, что произошло.

Учитель математики Роберт Каррильо ездил на работу вместе с Мак­гоуэном и еще одним учителем, Юджином Бальери, и когда стало известно о пропаже Джоан, сразу же о нем подумал: «Когда об этом сказали в новостях, я первым делом вспомнил о Джо. Да ведь он же живет рядом, наверное, зна­ет ее, хотя, конечно, ни при чем».

В Пасхальное воскресенье Каррильо вместе с женой и дочкой навещал свою мать в Куинсе. Вечером они ехали домой и услышали новости по ра­дио. «Мы были на шоссе в Бронксе, когда объявили о поимке подозревае­мого в убийстве Джоан Д’Алессандро. Сказали, что это учитель старших классов из округа Рокленд, и назвали его имя. Мне пришлось остановиться на обочине. Сделалось физически плохо».

Джек Мескино преподавал химию вместе с Макгоуэном. Он и его близ­кий друг, Пол Колетти, несколько раз общались с ним в компаниях учителей. «Помню, как мы об этом узнали. Нам позвонили, и мы просто остолбенели, посмотрели друг на друга и сказали: “Что???”», - вспоминает Колетти.

«Да это было просто нереально. Было просто шоком узнать, что он со­творил такое, - соглашается Мескино, но затем продолжает: - С другой сто­роны, Джо и вправду был парнем со странностями. Начинаешь вспоминать разные вещи. Еще меня поражал его юмор. С этим у него была большая проблема. То, что он находил смешным или забавным, не рассмешило бы обычного человека. Очень странно. Джо всегда ходил со связкой ключей, та­кого количества никому никогда и не понадобилось бы. Бог его знает, зачем они были ему нужны. В том числе он занимался тем, что проверял, закрыты ли двери классных комнат после окончания школьного дня. Было известно, что он наезжал на некоторых коллег из-за незапертых классов. Это вообще- то не входило в его обязанности. Административных функций у него не бы­ло. Хотя перед дирекцией школы он откровенно заискивал».

«Считали его подхалимом, - говорит Каррильо. - А еще я вспоминаю, что, когда было модно состоять в клубе Playboy в Нью-Джерси, Джо щего­лял перед всеми в учительской своей золотой членской карточкой. Одобре­ние или признание окружающих, да, для него это было важное дело».

Мы спросили Каррильо, нравился ли Макгоуэн ученикам. «Думаю, да. Он относился к типу учителя, который старается расположить их к себе. Он очень старался нравиться детям».

Однако это получалось не всегда. Позже мы с Марком узнали, что цело­му ряду учениц было в обществе Джозефа не по себе. Одна женщина, кото­рой сейчас под шестьдесят, вспомнила, как на уроке химии спросила Мак­гоуэна, что делать с уже не нужной ей стеклянной колбой.