Джетт вскочил с места и метнул на меня сердитый взгляд.

– Ты не сказала, что он придет! Это должно было остаться между нами!

Уголком глаза я заметила довольную улыбку на лице Глории.

– Вы предполагали, что между вами должна остаться информация об убийстве? – спросил Джексон, надвигаясь на Джетта.

– Не лезь не в свое дело, мудила! – заорал Джетт.

Инспектор покраснел как маков цвет и от крыл было рот для ответа, но я не дала ему заговорить:

– Если мы перестанем орать друг на друга, я с удовольствием расскажу.

– Я весь обратился в слух, – огрызнулся Джексон. – Надеюсь, рассказ выйдет интересным, а то у меня уже появилось сильное желание притянуть кого‑нибудь за бессмысленную трату полицейского времени.

Это меня впечатлило, надо признать. Я начала:

– Мне известно, что после вчерашнего происшествия вы предъявили Кевину обвинение в покушении на убийство, но осталось еще несколько вопросов, которые необходимо выяснить. Я попросила всех собраться для того, чтобы потом не было сплетен и недовольства, что кому‑то чего‑то вовремя не сообщили. – Я повернулась к Джетту. – Ты, я знаю, против присутствия инспектора, но дело зашло слишком далеко, чтобы его можно было решать в домашнем кругу. Ведь ты не хочешь, чтобы убийца остался безнаказанным только потому, что ты не допустил в дом полицию, а я одна с ним не справилась.

Джексон изумленно покачал головой:

– Брэнниган, вы невозможная женщина. Мне бы следовало арестовать вас на месте за такие выступления!

– Дайте мне полчаса, инспектор. После, если хотите, швырните в меня книгой.

Джексон что‑то пробурчал под нос, чего я не разобрала, да и вряд ли должна была разобрать. Он стал у стены, глядя на невнятный пейзаж маслом, висевший напротив.

Джетт передал пустой стакан стоявшей рядом Глории, та кинулась к стойке с напитками и, бросив взгляд на Джетта, очевидно, в соответствии с ситуацией прикинула нужный объем и налила Джетту столько же, сколько он наливал себе сам.

Наверное, я недооценивала Глорию.

Зловещую тишину нарушило появление Тамар и Мики. Они вошли вместе ровно в десять минут шестого. Игнорируя меня, Тамар подошла к Джетту, он автоматически поцеловал ее и усадил на софу.

Мики приблизился ко мне и тронул за локоть. Сквозь сигаретный дым я заметила на его лице выражение тревоги.

– Когда Кевина выпустят из кутузки? – тихо спросил он.

– Не знаю, выпустят ли его вообще. Одно серьезное обвинение ему предъявят точно, а к завтрашнему дню, может, появится и второе, – так же тихо объяснила я.

Мики потряс головой.

– Более неподходящий момент трудно найти! С альбомом сейчас ситуация критическая. Просто не знаю, как быть.

Отвечать мне не пришлось, поскольку вошел Нил, приплясывающий и сияющий от радости. Он влепил мне сочный поцелуй в щеку, да так неожиданно, что я просто опешила. Мики отодвинулся в сторону, не скрывая гадливости.

– Понимаю, так говорить бестактно, – прошептал Нил мне в ухо, – но с арестом Кевина моя книга имеет все шансы стать бестселлером. Я был утром у издателя. Мы хотим завершить ее к концу суда.

– Ты бы выпил чего‑нибудь, – предложила я сквозь зубы. Для этого парня даже определение «ничтожество» было бы комплиментом.

Нил подмигнул мне и пошел к бару. В это время зазвонил звонок у ворот, и Глория тут же вскочила.

– Сидите, Глория, я открою, – остановила я ее. Я вышла в холл и, нажав кнопку, открыла ворота. Стоя на крыльце, я наблюдала, как в ворота медленно въехала машина и остановилась словно в нерешительности. Из нее вылезла Мэгги Росситер.

Я прочистила горло и заговорила:

– Господа, прошу минуточку внимания.