|
— В тот вечер, — сказал Майер, — показывали «Коломбо». И передачу про садоводство, а потом «Звездный поиск». Что вы смотрели? — Я помню детектива в плаще. Но я неважно себя чувствовал. — Он пригорюнился. — Стар я стал. Постарайтесь избежать старости, если сможете. Но Вагн дал мне мои таблетки, и мне стало лучше. Лунд кинула на Майера быстрый взгляд. — Что за таблетки? — спросил он. — Я не знаю, спросите сестер. Я пью все, что мне дают. Она вернулась к столу со свадебной фотографией, сделанной давным-давно, — черно-белый портрет неловко замерших серьезных людей. — Кто эти люди? — Родители Вагна. Это мой брат. — Пауза. — Бездельник. — Чем они занимались? — Думаю, тогда она уже была беременна. Хотя в то время о таких вещах не говорили, конечно. — Его рассмешила эта незамысловатая шутка. — Так чем же они занимались? — Работали в больнице. Никудышные были люди, скажу я вам. — Ему становилось труднее дышать и говорить. — Уж так неудачно началась его жизнь. Мальчишкам… Им нужна дисциплина, нужен пример. Им нужно показать, как себя вести. И еще они должны знать, что если они нарушили правила, то будут последствия. — Он умолк на пару секунд, словно удивленный собственным пылом. — У меня с Вагном, надо сказать, проблем никогда не было. Но как я посмотрю, сейчас есть такие подростки… Покинув старика, они узнали у медсестер, что давал дяде Скербек. Это оказался фенобарбитал, сильное успокоительное. Машину снова вела Лунд. — Сколько? — Всего одну таблетку. Но и ее достаточно, чтобы уложить лошадь. Но если он уходил, ему пришлось бы пройти мимо сестринского поста. Вы видели охрану… Лунд тряхнула головой: — Я заглянула на верхний этаж, пока вы говорили с сестрами. Есть и другие выходы. Он мог уйти незамеченным, если нужно. — Тогда он умнее, чем кажется. — Ну да, я же говорила. Майер замолчал на некоторое время. — Что такое? — спросила она. — Вы слышали, что говорил старик. И заведующая. Они все души в нем не чают. — Это ничего не значит, Майер. — Что? — Это ничего не значит! — Каждую пятницу он приезжает сюда и сидит со стариком! В то время как среднестатистический житель Копенгагена думает только о том, как бы поскорее ударить по пиву. Это… — Это. Ничего. Не значит. — Если бы не Скербек, не было бы у Тайса Бирк-Ларсена его фирмы. Лунд думала вслух: — Слабый ребенок, в школе предмет насмешек. Родителей нет, его воспитывает дядя. Неожиданно полил дождь. Лобовое стекло тут же покрылось пленкой воды. Майер протянул руку и включил дворники. — Говорил же, что лучше мне сесть за руль. — Мы проведем опознание. Посмотрим, не узнает ли его Амир. — Вы хватаетесь за соломинки. Есть новости из леса? Она включила дворники быстрее. Вокруг машины встали стены дождя. — Если на Вагна мы ничего не найдем, Брикс закроет дело Хауге, — сказал Майер. — Нам придется показать ему что-нибудь более существенное, чем несколько таблеток да старый снимок. — Я в курсе, большое спасибо. Тайс и Пернилле Бирк-Ларсен поговорили с адвокатом Лиз Гамборг за кухонным столом. Они жаловались на действия полицейских, непрекращающиеся визиты, бесконечные вопросы. Женщина выслушала их и сказала: — Я сочувствую вам, но что-либо поделать с этим не в моих силах. |
