— О, конечно,— с трудом согласился Гаррис, неохотно опускаясь на стул,— он в самом деле кое-что предпринял, отдал распоряжение разыскать нанятую машину… Боже мой! Да ведь эта машина может сейчас быть в любом уголке Штатов. Уже прошло целых пять дней!

Он сжал зубы и сцепил руки.

— Меня приводит в ужас отношение Пэйнтера, в нем нет ни капли сострадания. Фактически он похлопал меня по спине и дал понять, что я могу успокоиться.

Герберт скорчил гримасу и попытался изобразить успокаивающий голос Пэйнтера: «Да перестаньте беспокоиться, мистер Гаррис! Оставьте ее в покое, она сама вернется домой, поджав хвост». Вот что они думают об Эллен, Шейн! Потому-то и не шевелятся.

— А вам известно что-нибудь другое?

Голос Шейна звучал не недоверчиво, но все же достаточно скептически, чтобы на лице Герберта появился гнев.

— Да, черт возьми! Мы женаты уже год! Эллен любит меня. Она вообще не хотела уезжать в это путешествие, это я ее уговорил… собственно, даже настоял на этом. О господи, помоги мне! Мне пришла в голову дурацкая мысль, что для нас обоих будет лучше, если время от времени мы будем расставаться на короткий срок, мол, наш брак станет тогда прочнее. И не потому, что он недостаточно прочен… а просто так, из принципа… Она ни разу даже не взглянула на другого мужчину с тех пор, как мы поженились… а я — на другую женщину! Я знаю, сейчас модны супружеские измены, и вы, конечно, можете не поверить мне, но только у нас с Эллен все было иначе.

Он замолчал, глубоко втянул в себя воздух, потом наклонился вперед и спросил с какой-то особой серьезностью:

— Любили ли вы когда-нибудь, Шейн? Такую женщину, которая вас любит, и вы это точно знаете? И в которой вы уверены, что она никак не могла бы вам изменить?

Шейн сидел, отвернувшись в сторону, и глаза его были влажными.

— Да, Гаррис,— сказал он.— Со мной это однажды было.

— Тогда вы понимаете, о чем я говорю? Вы мне поможете?

На правой щеке Шейна дернулся мускул.

— Я сделаю все, что смогу,— сказал он.— У вас есть фотография вашей жены?

— Любительский снимок, но сходство полное.

Он достал из кармана бумажник и вынул оттуда маленькую фотографию красивой женщины, которую и передал детективу.

— У меня с собой были две фотографии Эллен. Обе они сделаны несколько месяцев назад. На другой она снята в ином ракурсе. Пэйнтер взял ее у меня, хотя мне показалось, что он вовсе не собирается опубликовать ее в газетах, как я просил. Он все время уверяет меня, чтобы я не беспокоился, дело не получит огласки.

— А вы не возражаете против огласки?

Шейн внимательно и с любопытством изучал фотографию.

— Мистер Шейн,— голос Гарриса звучал напряженно,— я хочу найти свою жену, она для меня — все. Конечно, я не возражаю против огласки, если это поможет делу. Я не боюсь правды. Неужели вы не понимаете? Я верю Эллен. И чувствую, что с ней случилась какая-то ужасная история… Боюсь даже подумать, что именно…

— Ладно,— коротко сказал Шейн,— эту фотографию можно будет увеличить и поместить в газетах. Если вам удастся напечатать ее в дневных выпусках, я позабочусь, чтобы она появилась в вечерних «Ньюс». А теперь мне потребуются кое-какие факты, касающиеся вас и вашей жены. Я приглашу сюда секретаршу.

Он нажал кнопку, откинулся в кресло и закурил.

— Не хотите ли выпить?

— Нет, спасибо, не хочется. Я уже выпил сегодня утром в отеле.

Вошла Люси Гамильтон с блокнотом.

— Надо кое-что записать, Люси,— и, обратившись к Гаррису, Шейн добавил,— мне нужно узнать все, что необходимо.