Судья молчал. Он не сводил взгляда с Чжу Да‑юаня.

Чжу медленно, будто во сне, сделал несколько шагов вперед и остановился у снеговика, едва не соприкасаясь с ним лбом.

– Отдайте мне мои рубины! – хрипло выдохнул он и поднял руку, обтянутую перчаткой.

Но судья Ди опередил его движение. Он ударил по голове молотком, и снежное покрытие слетело, обнажив отрубленную голову женщины.

Ма Жун зарычал и бросился было на Чжу, но судья успел схватить его за руку.

– Стой, где стоишь! – приказал он. Цзяо Дай подскочил к Ма Жуну и крепко сжал его плечо, не давая вырваться.

Чжу Да‑юань неотрывно смотрел на голову; в зале повисла мертвая тишина. Наконец Чжу опустил глаза. Он наклонился и поднял рубины, упавшие вместе со снегом. Он снял перчатки и, бережно положив рубины на ладонь, принялся нежно поглаживать их пальцами другой руки. На губах его играла какая‑то детская улыбка.

– О, мои камни, – шептал он, – о, мои прекрасные камни, алые, словно капли крови.

Все взгляды были прикованы к его фигуре, все смотрели на этого высокого, статного человека, в приступе безумия разглядывающего свои сокровища, словно ребенок – любимую игрушку. И не сразу заметили собравшиеся женщину, которую ввел Дао Гань.

Высокая женщина, закутанная в покрывало, остановилась, пристально глядя в лицо Чжу.

– Ты узнаешь отрубленную голову Ляо Лень‑фан? – прорезал тишину голос судьи Ди.

Одновременно с этими словами Дао Гань сорвал покрывало, закрывающее лицо женщины. Чжу словно очнулся ото сна. Он в смятении переводил взгляд со стоящей женщины на отрезанную голову и обратно и, наконец, выдавив на лице улыбку, сказал:

– Лучше снова покрыть ее снегом. Покройте ее, покройте быстрее!

Он упал на колени и низко опустил голову. В толпе зашумели, и судья поднял руку, призывая к тишине.

– Где Е Дай? – спросил он у Чжу Да‑юаня.

– Е Дай! – Чжу поднял лицо. – Е Дай! Он в снегу. Как и она. – Он внезапно изменился в лице и, дрожа от страха, прокричал женщине: – Помоги мне. Мне нужен снег! Дай мне снега!

Женщина в ужасе прислонилась к скамье и закрыла лицо руками.

– Снега! Снега! – кричал Чжу Да‑юань. – Больше снега! – Он снова упал, и слезы полились на каменный пол.

Судья дал знак старосте приставов. Двое приставов схватили Чжу Да‑юаня и поставили его на ноги. Он снова упал, изрыгая проклятия, и изо рта его шла пена. На помощь подоспели еще двое приставов, и вчетвером им удалось связать его и вывести из зала.

– Суд Бэйчжоу, – отчетливо объявил судья, – обвиняет землевладельца Чжу Да‑юаня в убийстве девицы Ляо Лень‑фан, а также подозревает его в убийстве Е Дая. Сообщницей его была жена торговца древностями Баня, урожденная Е. – Подняв руку и призывая к молчанию присутствующих в зале, судья продолжал: – Сегодня утром я произвел обыск в доме Чжу Да‑юаня и нашел жену Баня, занимавшую отдельную комнату. Голова убитой Ляо Лень‑фан была спрятана в голове снеговика, украшавшего внутренний сад. То, что вы видите перед собой, – деревянная подделка. Ты же, женщина, сейчас перед лицом суда расскажешь всю правду о том, как познакомилась с Чжу Да‑юанем и каким образом Чжу Да‑юань похитил и убил девицу Ляо Лень‑фан. Суд располагает доказательствами твоего соучастия в преступлении и будет ходатайствовать перед столичными властями о смертной казни для тебя. Однако чистосердечное признание может смягчить твою участь, и ты будешь казнена без мучений.

Женщина медленно подняла голову и заговорила тихо, но внятно:

– Я впервые встретила Чжу Да‑юаня около месяца назад у витрины ювелирной лавки. Он покупал золотой браслет с рубином и заметил мой завистливый взгляд.