Один из погонщиков, мощный здоровяк с переломанным носом и изуродованными ушами, натянуто ухмыльнулся.

– Но ведь ты же защитишь нас, Копьеносец, не так ли?

– Я? – Ромда, улыбаясь, покачал головой. – Мне слишком дорого мое здоровье, чтобы я лез заступаться за дурака, сующегося к чужой бабе. А за караваном следует полно маркитанток – почему бы не заняться той, которая желает найти себе покровителя?

Райэнна отпустила неблагоразумно попавшегося ей под руку погонщика ганджира; тот так и остался сидеть на земле, держась за пострадавшую руку. Она же подняла копье и присоединилась к остальным. Драваш наблюдал за происходящим раздраженно, и складки вокруг его глаз подергивались. Дэйн словно читал его мысли: опять эти протообезьяны! Аратак посматривал с озадаченным видом. Паренек Джода после всего происшедшего не спускал с Райэнны глаз.

– Следуйте за мной, – коротко сказал Ромда; инцидент был исчерпан.

Дэйн широким шагом двинулся рядом с Копьеносцем, пытаясь разобраться в сложившейся ситуации. Взять, к примеру, этого Копьеносца. Но ведь все вооружены копьями, даже Райэнна; да и у погонщиков вон к недоуздкам животных приторочены копья. Почему же этим особенным титулом величают только человека в голубой тунике?

Райэнна перехватила его взгляд, и он спросил вполголоса:

– Все в порядке, любимая?

Она кивнула с усмешкой:

– Я справлялась с такими ситуациями, когда мне еще и десяти лет не было. – Она сделала жест, призывающий к молчанию. – Тихо. Вдруг это и есть настоящий предводитель каравана, а тот, которого называют хозяином, – лишь командир охраны.

Они приближались к четырем ганджирам, на которых не было груза, запряженным в большую раковинообразную повозку на деревянных колесах, ярко и аляповато раскрашенную. Дэйн уставился на слуг, собравшихся у повозки. Те были, конечно, людьми, но не той расы, что он и Райэнна, и вообще ему не приходилось еще встречаться с существами подобного типа. И наверняка они не принадлежали к той расе, из которой происходили погонщики, Ромда и мальчик Джода. Без подбородков, с маленькими головами и тяжелыми надбровными дугами, они напоминали Маршу воссозданных из останков питекантропов Явы и Пекина. Гривы рыжих волос покрывали их головы, опускаясь на плечи и спины.

На Земле эволюционирующий человек уничтожал всех своих ближайших сородичей; здесь же доминирующая раса ящерообразных сохранила, по крайней мере, два вида разумных существ – обезьяноподобных.

В повозке восседала богато разодетая шелковисто‑черная ящерица – по перепончатому гребню на голове Дэйн понял, что это женская особь, а по поведению Ромды стало ясно, что это и весьма важная персона, – господин Копьеносец поклонился чуть не до земли.

– О благороднейшая, позволь представить тебе путешественников из Райфа, – сказал он, а затем обратился к Дравашу: – Это повозка благороднейшей матери Ооа‑ниши из Дома Тефраша из Раналора. – С глубоким поклоном он отступил назад, позволяя Дравашу и Аратаку приблизиться к повозке.

– Счастливы познакомиться, благородная мать, – сказал Драваш, представившись. Госпожа ящерица поклонилась, обращаясь к Аратаку, как к «почтеннейшему», видимо из‑за его размеров, и по ее приглашению два громадных ящера забрались в повозку, небрежно махнув своим «слугам». Благородная мать тоже слегка им махнула, как бы позволяя существовать в ее присутствии, и Дэйн почувствовал, как кто‑то тронул его за руку.

– Голоден? – спросил господин Ромда. – Какое‑то время ты не понадобишься своим господам. Пойдем, найдем что‑нибудь для тебя…

В этот момент, заглушая все остальное, застучали копыта и прозвучали пронзительные призывные свистки.