– Я по тебе не соскучился, век бы тебя не видел.

Таких слов по отношению к гостям Коляда не говорил никогда.

– Фу, какой ты! Нет чтобы с женщиной поговорить. И отрок твой Иван такой же негостеприимный.

И тут произошло превращение. Кожа на лице молодицы стала усыхать, появились морщины. Изо рта появились два торчащих клыка, нос сгорбился, крючковатым стал. А потом вместо поневы какие-то лохмотья появились. Крутанулась Кумара на одном месте, обратилась в облако дыма да в печь, вылетела через трубу. Первуша не видел, как снаружи из трубы зола полетела, потом дым повалил. Да не струйкой вверх, а закрутился коленцами замысловато да истаял без следа.

Первуша такие превращения в первый раз видел. Честно говоря – испугался. Одна надежда на Коляду была. Отшельник посмотрел на мальчика:

– Испугался?

– Есть немного.

– Ведьма это, не молодица, Кумарой звать. В здешнем лесу обитает, оттого все деревья гнутые. Считай – знакомство свел. То, что имени настоящего не сказал, – молодец. Иначе порчу навести могла. Никогда не позволяй даже волоса со своей головы али бороды взять.

– Я и подумать не мог. Молодица вошла, думал – болящая или просить заговор явилась. А оно во как обернулось.

– Легким испугом отделался. Нож всегда при себе имей. Заподозрил только, сразу круг ножом и «чур меня».

– Да помню я. А почему волка нет? Он бы не пустил ее на порог?

– Сложно сказать. Волк-то сразу бы учуял, только он против людей способен противостоять. А она – нечистая сила, волк вреда ей не причинит. Скорее она сама его во что-нибудь превратит. Скажем – в пень трухлявый.

– Неуж так сильна?

– Против обычных людей, не сведущих в защите, да против скотины – конечно. Ночью мертвецов из могилы поднять, их руками скот передушить или иную пакость учинить способна.

– Мерзость какая!

– Осторожен всегда будь. Они любое обличье принимать могут – ребенка, мужчины, животного, даже предмета.

– Что – пуговицы даже?

– Нет, сообразно телу. Бревна или камня. И еще важная примета. Нечистая сила отражения не имеет. Вот ты купался в стоячей воде? Скажем – озере или пруду?

– Купался с мальчишками.

– Когда ветра или волн нет, можно себя видеть на воде. А нечисть ни в воде, ни в зеркале не видна. Рядом стоит, а отражения нет – как пустое место.

– Коляда, а давай зеркало купим, пусть маленькое?

– Я бы не против, но больно дорогая безделица.

– Почему безделица?

– Смотреться только в нее. Это богатые любят.

– Сколько же стоит?

– Никак купить хочешь?

– Хочу.

– Лисьих шкурок так десятка два надо отдать. Да и то зеркало бронзовое будет, полированное. А уж ежели стеклянное, так куницы десятка три, потому как заморские.

Первуша не унимался:

– Размером с ладошку если?

– Вот прилип как репей. Не знаю. Со дня на день обозы купеческие пойдут из Крыма на Москву, узнай у торговых людей.

Первуше не красоваться надо. Уж больно неприятным было первое знакомство с нечистью. Руку на сердце положа – испугался задним числом. А коли средство хорошее опознать нечисть есть, почему не воспользоваться? И шкурки были. Зимой силки ставил рядом с избой. Лисицы не попадались, но десяток зайцев и енот нашли свою погибель. Коляда планировал выменять их на запасы пропитания – крупы, муку.

Как потеплело да земля просохла, Первуша на ручьях и реке сети стал ставить. Свежая рыбка – хорошее подспорье к столу, а коли улов богатый был, так потрошил, солил густо, вывешивал сушиться.