Дино Динаев. Учитель афганского
Во имя Аллаха милостивого, милосердного! 1. Когда солнце будет скручено, 2. и когда звезды облетят, 3. и когда горы сдвинутся с мест, 4. и когда десять месяцев беременные верблюдицы будут без присмотра, 5. и когда животные соберутся, 6. и когда моря перельются, 7. и когда души соединятся, 8. и когда зарытая живьем будет спрошена, 9. за какой грех она была убита 10. и когда свитки развернутся, 11. и когда небо будет сдернуто, 12. и когда ад будет разожжен, 13. и когда рай будет приближен, - 14. узнает душа, что она приготовила.
1
«Отменен ЕГЭ по Православию. Официальные органы не склонны связывать это с многочисленными убийствами преподавателей-священников». «Силовые структуры города-государства Москвы опровергли слухи о случаях коллективного людоедства в одной из префектур». «Несмотря на участившиеся случаи беременности старшеклассниц, Министерство образования настаивает на повышение возраста учащихся начальной школы до 23-х лет».
Дополнительное занятие Зима в этом году начиналась вяло. Снег шел, словно по долгу службы. Выпадал и сразу таял. Город уныло блестел мокрым асфальтом. Так подкатил Новый год, ничем не предвещаемый, не хрустящий снежком, не пахнущий апельсинами. Обычный день в череде других. В преддверии непраздничного праздника двое старшеклассников, вернее, будущих выпускников, нехотя направлялись на дополнительное задание, которое классный руководитель проводила дома. — Убили бы ее что ли, — в сердцах вырвалось у Равиля. — Кого? — Елка, поднимающийся по лестнице первым, даже остановился, так что Равиль, чтобы не упереться в него, тоже должен был встать. Подростки прислонились к перилам. Им было по 17 лет, но Равиль выглядел старше. Коренастый, крупные руки. Елка смотрелся более инфантильно, но безусые мальчишечьи лица выдавали обоих. — Анну Ильиничну! Кого же еще? — А чего? — А ты считаешь нормальным таскаться к ней на каникулах? — Не хочешь, не ходи. — Тогда двойку поставит, и из школы выпрут. — Вот видишь. Тогда иди и занимайся! Разнылся. — Да кто ноет? Они лениво попрепирались. На самом деле, им не хотелось ни препираться, ни сидеть в душной квартире классного руководителя. Новый год на носу. Вери Кристмасс опять же. Рождество. (Примеч. Согласно постановлению правительства Рождество праздновалось по католическому календарю). Но делать нечего. Выпускной класс диктует свои правила. Подростки, пихаясь, поплелись дальше по лестнице. Класснуха жила на 4-м этаже. Этажом ниже открылась дверь, крытая облезлой филенкой. Сейчас такие только у законченных алкашей. И вышел такой же облезлый мужик. Непознаваемого, как и у всех алкашей возраста. Уныло длинный, сутулый, словно он не мог достойно носить свой рост. И абсолютно седой. В руке у него было помятое мусорное ведро, и он крайне неудачно влез перед ними на лестницу. Он стал взбираться по ней с такой натугой, словно альпинист на Эверест. Из груди наружу прорывалось сиплое дыхание, как будто внутри скрывался еще один человек и пытался продышаться сквозь собственное дыхание длинного. Его шатало по всей ширине лестницы, от него разило маразматическими запахами спирта и застарелой закуски, и обгонять его было западло. Подростки решили перекурить. Все, что угодно лишь бы не тащиться за ходячим ароматизатором. Длинный дотащил задницу до лестничной площадки и к удивлению пацанов прошаркал к нужной им квартире. |
