|
– Да, этим стоило бы заняться. Если вы не против. Джослин широко улыбнулась: – Я обожаю нанимать прислугу и отдавать приказания. Вы же сами говорили, что я – на редкость властолюбивая женщина. – Но это был комплимент, имейте в виду. Дэвид никогда не понимал, почему некоторым мужчинам нравятся совершенно беспомощные женщины. Он пристально взглянул на Джослин, и она вдруг почувствовала, что ее снова влечет к нему. Опустив глаза, она неожиданно сказала: – Более странного дня рождения у меня еще не было. – Боже правый! Значит, сегодня вам исполнилось двадцать пять? Почему же вы об этом не сказали? Какое сегодня число? Двадцатое августа? Надо запомнить на будущее. Хотя, наверное, глупо говорить о будущем. Ведь их брак вскоре будет признан недействительным. Дэвид попытался представить их дальнейшие отношения. Возможно, время от времени они будут встречаться в Лондоне и вежливо кивать друг другу. Может, станут раз в год обмениваться записками… Напомнив себе, что их брак пока не расторгнут, Дэвид сказал: – Уэстхольм славится своими винными погребами. Не сомневаюсь, что шампанское там тоже найдется. Может, спустимся туда и посмотрим, что нам оставил Уилфред? – Ведите меня! – Джослин поспешно проглотила последний кусочек персика. – Лучше отметить день рождения шампанским, а не стрельбой по разбойникам. Глава 25 Стреттон отыскал канделябры, штопор и два бокала. После чего все трое спустились в винный погреб. – Вот та часть Уэстхольма, за которую извиняться не приходится, – сказал дворецкий, отпирая тяжелую, окованную железными пластинами дверь. – Покойный лорд Престон распорядился: забота о винном погребе – основная моя обязанность. Так что я стал большим знатоком вин, особенно кларета – его требовалось постоянно «подкармливать». Дворецкий сардонически усмехнулся: судя по всему, он считал, что мог бы проводить время с большей пользой. Когда Стреттон распахнул дверь подвала, Дэвид тихо присвистнул: – Таким подвалом даже принц регент мог бы гордиться – Он взял один из канделябров, а второй оставил дворецкому, чтобы тот мог подняться вверх по темной лестнице. – Вы можете вернуться к своим обязанностям, Стреттон. Мы с леди Престон пойдем на разведку одни. Дворецкий вручил Джослин два бокала и удалился. Подняв канделябр повыше, чтобы осветить дорогу, Дэвид с улыбкой проговорил: – Добро пожаловать в ту часть Уэстхольма, которую Уилфред предпочитал всем остальным. – Боже! – воскликнула Джослин. – Кажется, даже погреба Чарлтон Эбби с ними не сравнятся! А я считала, что их превзойти невозможно. Дэвид и сам был поражен увиденным. Обычно ребенку все кажется более крупным, чем взрослому, но это правило ни винный погреб Уэстхольма не распространялось. Подвалы оказались огромными, и их прохладные недра были заставлены рядами винных бочек. Над каждой висела аккуратная табличка с обозначением года, качества и места происхождения вина. Вдоль стены стояли стеллажи с бутылками, лежащими наклонно – так, чтобы не пересыхали пробки. В одном углу стоял стол, а рядом находилась дверь чулана – там, по видимому, хранились бочата, пробки и воронки. Джослин прошлась вдоль ближайшего ряда – ее туфельки беззвучно ступали по полу, усыпанному толстым слоем опилок. – Здесь чище, чем в операционной госпиталя! – Печально, но факт. – Дэвид пошел следом за ней. – Даже опилки свежие, как того потребовал бы любой серьезный управляющий погребами. Поддержание такою порядка должно было отнимать у Стреттона немало времени. – А что он имел в виду, когда сказал, что «подкармливал» кларет? – Она бросила на него через плечо озорной взгляд. – Я вообразила, как он бросает в бочки кусочки хлеба с сыром. |
