– Ты же меня знаешь. – Он плотнее запахивает на ней шубку, пытается застегнуть нижний крючок, но живот мешает. – Я, когда нервничаю, всегда веду себя как идиот.

– А ты нервничаешь?

– А то!

– Ну ты нахал… – качает головой она. – Вообще, это невесте положено нервничать! Особенно в моем положении. И если кто и имел право устраивать цирк из церемонии бракосочетания, то это я, а не ты!

– Я думал, тётку в шторе хватит удар, – ухмыляется он.

– Какая еще тётка в шторе?

– Ну, которая объявила нас мужем и женой. По-моему, она была завёрнута в штору. Нет?

Варя вспоминает тёмно-зелёное бархатное платье регистраторши и смеётся.

– Колоритная дама. Слава на нее явно запал.

– Думаю, у него нет шансов.

– Слушай, у меня гениальная идея! Давай разведёмся, а? И поженимся еще раз! Дадим Славе второй шанс. Заодно во время второго раза цирк могу устроить я – для ровного счета. Например, начать рожать прямо во время регистрации. Здорово придумала?

– Отличная попытка, Тихая. Но шиш тебе, а не развод. Ты втюрилась в меня всерьёз и на всю жизнь.

Она снова засмеялась. Варя даже предположить не могла, что после стольких испытаний последних месяцев она будет так смеяться на собственной свадьбе.

– Наконец-то! – комментирует ее муж появление из дверей ЗАГСа их друзей и родных. – Ну что, Варвара Глебовна, поехали в кремль?

– Поехали, – она вкладывает свою руку в его ладонь. – И познакомь уже меня с князем Дмитрием Донским.

Венчание, состоявшееся на следующий день, прошло тихо и скромно. На нем присутствовали только члены семьи.

Эпилог

На сцену выходит неизвестный мужик в простыне. Это не главный герой! Просто именно так в древнегреческих комедиях и трагедиях выглядел Эпилог.

Из авторской суфлёрской будки, задумчиво: «Не, я понимаю, конечно, что у нас тут не Древняя Греция – климат и времена не те. И мужику в простыне явно холодно и даже неловко – мне отсюда это хорошо видно. Но Эпилог есть Эпилог. Куда же без него».

Ёжась на холодном ноябрьском ветру, Варвара в последний раз помахала рукой отъезжающей машине. И нажала кнопку на пульте. Ворота медленно поехали вниз, закрывая дом и территорию от темноты и холода ноябрьской ночи. Варвара обернулась к дому. Свет горел только на первом этаже. И едва теплился в окошке на втором.

В прихожей Варя повесила на крючок куртку мужа, именно в ней она выходила провожать припозднившихся гостей, прибывших на день рождения Марфуши Тихой. Целых полгода барышне сегодня стукнуло. Юбилей. Варя посмотрела на верхние ступени лестницы. Около часа назад именинница была покормлена, а потом ее забрал у матери отец, сказав: «Иди, посиди с гостями, я сам Марфу спать уложу». И с тех пор Тина не было видно. Варя щёлкнула выключателем, погасив свет в прихожей. По всему дому были видны следы недавнего переезда, и двинулась вверх по лестнице.

Дверь в детскую отворилась бесшумно. Именно здесь горела единственная на втором этаже лампа – светло-голубой шар ночника. В его свете Вариным глазам предстала умилительная картина.