Граф легко опустился в кресло.

— Ты готов умереть? — с улыбкой спросил он меня.

Подождал ответа и кивнул охранникам:

— Начинайте!

Охранники зацепили клетку оборотня длинными железными крючьями и потащили её ко мне.

Бывший урядник зарычал, огрызаясь. Он бросался из одного угла в другой, просовывал лапы сквозь решётку, стараясь дотянуться до охранников. Острые жёлтые зубы скрежетали по железным прутьям, с длинного языка падала липкая слюна.

Пока один из охранников отвлекал оборотня, тыкая в него железным крюком, второй быстро повернул ключ в замочной скважине. Затем он открыл замок моей клетки.

Теперь двери удерживали только электромагнитные запоры.

Клетки поставили вплотную — дверь к двери.

Граф приподнял бокал, сделал небольшой глоток золотистого шампанского и одобрительно кивнул.

Затем взял из рук охранника пульт и нажал кнопку.

Двери клеток открылись.

Оборотень с рёвом бросился на меня.

На этот раз у меня не было никакого оружия. Ни куска трубы, ни осколка оконного стекла.

Поэтому когда двери клеток с лязгом поехали в сторону, я использовал свой единственный шанс.

Я схватил матрас и выставил его перед собой.

Тяжёлая туша с разбегу ударила в мягкую преграду, опрокидывая меня на пол. Я упал на спину, ещё в падении отпуская матрас и складывая пальцы в давно заученную фигуру.

Уши заложило от рёва. Оборотень щёлкал зубами. Длинные кривые когти вспороли тонкий матрас и добрались до моего тела. Рёбра обожгла боль.

Но мои пальцы уже оделись ледяной бронёй. Обхватив руками матрас, я изо всех сил вцепился в бока оборотня.

Краем сознания я слышал возбуждённые крики и скрежет когтей по железному полу. Чувствовал острый звериный запах, боль в разодранной коже и липкую горячую кровь.

В груди трепетала и звенела струна. Её звон отдался в плечах, прокатился по предплечьям, ушёл в пальцы и ударил тварь.

А затем моя матрица принялась вытягивать из оборотня жизненные силы. Словно горячие струи впитывались в ледяные пальцы, текли по рукам и вливались в пульсирующий узел рядом с сердцем.

Оборотень завизжал и забился. Теперь он пытался вырваться, разорвать контакт. Судорожные рывки выворачивали мне пальцы.

Если он выскользнет — мне конец! Эта гадина просто разорвёт меня.

Намертво сжимая пальцы, я схватил тварь за густую жёсткую шерсть и не отпускал.

Мы катались по полу.

Я старался обхватить тварь ногами, а она молотила задними лапами, в клочья раздирая матрас.

Но теперь сила была уже на моей стороне. Безумная магия твари переполняла меня, насыщая каждую клетку тела. Я чувствовал, как слабеет оборотень, понимал, что он сдаётся.

Я упёрся ногой в решётку, перекатился и подмял тварь под себя. Её когти ещё скребли по моим бокам. Но боли не было, словно всё моё тело покрылось непробиваемым ледяным панцирем.

Возможно, так оно и было. Я не думал об этом, просто наваливался на тварь, прижимая её к полу и высасывая остатки жизни.

Визг оборвался. Оборотень жалобно заскулил.

Я услышал прерывистый хрип, словно тварь задыхалась.

Звериная туша подо мной обмякла.

Струна в груди вздрогнула в последний раз и затихла.

Я повернул голову и прямо перед собой увидел вытаращенные глаза графа Стоцкого. Он стоял у самой решётки.

Ещё хватило сил улыбнуться ему в лицо. А затем в глазах потемнело.

* * *

Жан Гаврилович Бердышев и мастер Казимир стояли навытяжку в императорском кабинете.

Император Алексей прохаживался перед ними, заложив руки за спину и огорчённо качая головой.