Я пожал плечами.

— Ничего не поделаешь — природная вражда так быстро не забывается. Как ты с ними теперь уживаешься?

— Прекрасно, — улыбнулась Аня. — По договоренности мыши занимают подвал, а работают в специальном цехе. В другие помещения они не заходят, чтобы не пугать портних и клиентов. А я расплачиваюсь с ними едой и слежу, чтобы в ателье не забредали кошки.

— Расскажу об этом Рыжему, — пообещал я. — Вот он удивится.

На прощанье я сделал мыши небольшой подарок — протянул ледяную паутинку к ее матрице и влил несколько крошечных порций магической энергии.

— Расти большой и умной, — сказал я.

Мышь согласно кивнула, сохраняя серьезное выражение на острой усатой мордочке.

Пока мы добирались до Малого Зимнего дворца, я успел позвонить мастеру Казимиру и пригласить его с Мартой на вечеринку. И между делом, попросил захватить с собой магическое зелье преображения. Да побольше, а не одну маленькую бутылочку.

— Зачем тебе зелье? — не выдержал Жан Гаврилович.

Он внимательно следил за дорогой, но одним ухом прислушивался к моим переговорам с Казимиром.

— Девочки давно просили меня устроить им ролевые игры, — объяснил я. — Превращусь в мускулистого сантехника. Во-о-от с таким разводным ключом!

Девочки на заднем сиденье радостно захихикали, а Жан Гаврилович густо покраснел.

— Жан Гаврилович, — примирительно сказал я. — Нам с тобой все равно будет нужно тщательно проговорить все детали. Не в машине же этим заниматься!

Я не издевался над Бердышевым и не собирался заниматься самодеятельностью. Просто в десятый раз перебирал в голове все детали задуманного плана и пытался найти слабые места.

Этот план возник у меня уже давно — еще в тот раз, когда оборотень-крокодил пытался пролезть на ферму Казимира.

После убийства оборотня я отбросил план за ненадобностью. А теперь снова вспомнил о нем, и он показался мне самым толковым из всего, что можно было предпринять.

Когда на тебя или твоих близких охотятся, лучше всего подманить охотника и поохотиться на него самому.

Инициатива — великое дело!

Когда мы уже подъезжали к Малому Зимнему дворцу, в кармане Жана Гавриловича зазвонил телефон.

Бердышев левой рукой вытащил телефон из кармана, мельком взглянул на экран, а потом уставился на меня.

Я тоже посмотрел на дисплей телефона и увидел там только цифру «один».

— Ответь, — с улыбкой предложил я Бердышеву.

Он провел пальцем по экрану и включил громкую связь.

— Слушаю, Ваше Величество!

— Жан Гаврилович, — голосом Императора пророкотала трубка. — Ко мне поступила жалоба на твоего подопечного. Британский посол прислал официальную ноту протеста. Утверждает, что граф Смирнов-Карельский в присутствии свидетелей пытался вызвать на дуэль его и курфюрста Бранденбурга и угрожал им смертью.

Герцогини на заднем сиденье внедорожника испуганно ойкнули, зажав рты руками.

— Это уже ни в какие ворота, Жан Гаврилович! — укоризненно сказал Император. — Немедленно отыщи Константина и доставь его ко мне.

— Ваше Величество! — громко сказал я. — Прошу прощения, что вмешиваюсь в разговор. Я подтверждаю обвинения посла и не собираюсь скрываться. Лучше всего, если вы прикажете Жану Гавриловичу официально меня арестовать. Только одна просьба — пусть арестует меня в Малом Зимнем дворце, так, чтобы об этом узнало как можно больше людей. И непременно сообщите послу, что его обидчик уже в тюрьме.