— Я... я очень им благодарна. Но куда же мы идем сейчас?

— Мы идем в Исибат.

Лайл заметил, что это название ничего ей не говорит, и пояснил:

— Если вы знаете географию, то должны понимать: для того чтобы достичь Эгейского моря, где нас ждет крейсер, нам придется переплыть Дарданеллы.

— Конечно, я понимаю.

— Теперь дайте-ка взглянуть на вас, — попросил молодой человек, и она подняла лицо.

— Беда в том, что вы слишком красивы для сестры миссионера.

— Бот, значит, кто я... — промолвила Надин.

— Мы путешествовали по центральной Турции. Теперь, доложив о наших успехах в штаб-квартиру в Константинополе, направляемся в Канаккале.

Надин внимательно слушала, и Лайл улыбнулся.

— Теперь надо сделать вас чуть больше похожей на женщину-миссионера, которая будет помогать мне с детишками.

Надин понимала, что ее инструктируют, и напряженно ждала. Она ни разу не подвела отца, когда им приходилось выдавать себя за кого-либо, однако с почти незнакомым человеком все обстояло иначе. К тому же она была уверена, что является для него обузой.

Лайл Уэстли открыл чемодан: конечно, лежавшие там вещи принадлежали ей. Она увидела нечто, напоминающее довольно невзрачное платье, да еще ночную рубашку.

Лайл Уэстли вытащил шляпку — простую, дешевенькую шляпку, какие продавались повсюду. Расправил сплющившуюся под крышкой тулью и вручил шляпку Надин. Она надела ее на парик и посмотрела на спутника, ожидая его одобрения. Он не сказал ни слова, но, когда она сдвинула ее на затылок, подумал, что в шляпке девушка кажется еще красивее. Уэстли снял с ее плеч шерстяную шаль, в которую она куталась ночью, положил ее в чемодан и запер.

Затем он открыл другой чемодан, из которого появилась шляпа, точно такая, какие носят миссионеры. Пошарив в чемодане, он извлек оттуда пару очков.

— Наденьте, — велел он. — Это обычное стекло, оно не повредит глазам, но вы будете выглядеть строже.

Надин засмеялась.

— Неужели так должна выглядеть женщина-миссионер?

— Все женщины-миссионеры, которых мне приходилось встречать, — объяснил Лайл Уэстли, — были невероятно скучными старыми девами неопределенного возраста, с лицами, напоминающими задок кеба.

Надин прыснула.

— Прошу прощения, но мне совсем не хочется так выглядеть! — запротестовала она.

— А вам это и не удастся, сколько бы вы ни пытались, так что нам остается только надеяться, что вас никто не заметит.

Он поднял чемоданы и спросил:

— У вас есть удобные дня ходьбы туфли?

— Я долго выбирала между очень симпатичной парой и вот этими, на низком каблуке, они на мне.

— Я ждал от вас именно такого ответа, — заметил Лайл Уэстли. — А теперь нам придется пройтись пешком, так что идемте.

И он ступил на тропинку, извивавшуюся меж скал до самых вершин.

Вокруг не было даже намека на человеческое жилье, однако деревья стояли в цвету, и это место выглядело как тихая, мирная деревня.

Лайл Уэстли шел вперед. Надин следовала за ним, останавливаясь только затем, чтобы сорвать дикий цветок. Лайл не дожидался ее и шел ровным шагом, но она догнала его и воскликнула:

— Посмотрите-ка! Они такие красивые! Какое счастье, что мы смогли убежать!

— Мы пока еще не в безопасности, — предупредил Лайл. — Надо молиться, чтобы наша удача продержалась еще немного.

— Я уверена, она продержится, — заверила его Надин. — Прошлой ночью, перед тем как уснуть, я думала о том, что это папенька, наверное, привел вас к террасе, чтобы я спасла вас, а вы — меня.

—Тьфу-тьфу-тьфу! — суеверно сплюнул Лайл.