Он говорил очень тихо, поэтому вместо ответа девушка лишь кивнула.

Как только Лайл вышел из комнаты, она соскочила с кровати, быстро умылась и натянула свое собственное платье, в котором была вчера, — на примерку чего-либо другого у нее просто не хватало времени. Потом водрузила на голову парик и шляпку. Оставалось только спрятать в чемодан ночную сорочку, расческу и щетку, которые Лайл захватил из посольства.

Надин уже запирала чемодан, когда вошел Лайл.

— Я договорился с поваром насчет завтрака — конечно, он будет не такой вкусный, как вчера.

— Если б у нас было время, я бы сама приготовила завтрак. В конце концов, это ведь женское дело.

— В другой раз, — пообещал Лайл. — А сейчас нам надо торопиться.

Он взял ее чемодан и вышел из комнаты.

Надин пошла следом за ним.

Проходя мимо спальни Лайла, она отметила, что дверь закрыта, а ключ торчит снаружи. Лайл запер грека, чтобы успеть покинуть гостиницу до того, как он придет в себя.

В столовой больше никого не было. Как и говорил Лайл, завтрак был несколько необычным. Он состоял из холодного мяса, сыра и черных оливок.

Пока Надин все доедала и допивала кофе, Лайл вышел посмотреть, не прибыл ли паром. Вскоре он вернулся и сообщил, что паром уже виден и будет на месте через пять минут.

Надин исторгла вздох облегчения.

Она налила еще по чашке кофе себе и Лайлу. Ее спутник не выказывал нетерпения, однако она чувствовала, что он не может дождаться отъезда. Непонятно было только, волнуется он из-за грека или по какой-то другой причине. Впрочем, вопросы сейчас задавать не следовало.

Допив кофе, Лайл снова выглянул в дверь.

— Нам пора, — сказал он.

Надин вскочила из-за стола.

В холле их ожидал хозяин.

Лайл протянул ему руку.

— Благодарю вас за то, что вы приютили нас с сестрой. Мы наконец-то получили долгожданный отдых и очень вам признательны.

— Рад был помочь вам, — ответил хозяин. — Надеюсь, мы еще встретимся.

Лайл взял чемоданы и произнес:

— Возможно, и встретимся.

Он вышел, и Надин, попрощавшись, последовала за ним.

На улице было довольно жарко.

Похоже, вся деревня высыпала на берег, — наблюдать прибытие парома, что, по всей видимости, являлось единственным развлечением жителей Исибата.

Первые пассажиры уже покинули паром, но на борту оставалось еще несколько человек. Кроме того, нужно было разгрузить ящики; перепуганные козы, тоже приплывшие на пароме, вносили свою долю в эту суету.

Наконец все прибывшие оказались на берегу, и Лайл первый направился к сходням, держа в каждой руке по чемодану. Он усадил Надин за какой-то сложной конструкцией, чтобы поднимавшиеся на паром люди не увидели ее.

Это, конечно, разумно, подумала девушка, но, если на пароме окажутся русские, убежать будет невозможно.

Она пыталась убедить себя в том, что зря волнуется: кто в Константинополе может знать о их местонахождении? И все же ей передавалось нервозное состояние Лайла, хотя он и не показывал этого.

Примерно через полчаса паром отошел от берега.

Только тогда Надин почувствовала, что Лайл успокоился.

Путешествие было недолгим, потому что они пересекали самую узкую часть пролива шириной примерно в километр. Правда, паром не торопился, и создавалось впечатление, что он совсем не движется.

Наконец они достигли Канаккале, заметно отличавшегося от Исибата. У причала сгрудилось несколько повозок и телег с грузами для отправки на пароме. Лайл быстро подошел к повозке, запряженной дородной молодой лошадкой, и спросил у возницы:

— Отвезешь нас с сестрой за город?

Турок, совсем еще мальчик, ухмыльнулся.

— Смотря сколько заплатите!

— Нам нужно в Интепе, — сообщил Лайл.