– Извините. Зря я так сказал. Беру свои слова назад. Но может быть, мы могли бы чем-то помочь?

   – Мне ваша помощь не нужна.

   Боится, догадался Перони. И скорее всего сам ничего не поймает. Знает только, что должен держать ситуацию под контролем, не подпускать посторонних и ждать, пока кто-то другой примет решение, что делать дальше.

   – Подумайте сами, – продолжал он. – У вас на руках мертвый коллега. Человек, который был под подозрением. Человек, который оказался в поле зрения карабинеров. Которого собирались допросить в связи с незаконным ввозом культурных ценностей.

   Усы у комиссара дернулись, и в этот момент Перони вспомнил его имя.

   – Послушайте, комиссар Грасси, из-за чего мы спорим? Вы же не местный. Вы миланец. Им на вас наплевать, как наплевать и на меня. Мы для них – расходный материал. Здесьмайор Дзеккини. Если прикрыть дело не получится, если разразится скандал, кого, по-вашему, сделают крайним? Местных? Или таких, как мы?

   Наблюдая за реакцией Грасси, Перони с сожалением пришел к выводу, что малодушие немногим отличается от продажности.

   – Что вы такое говорите? – Грасси даже замахал руками. – Верно говорят, что у вас с головой не в порядке. За расследование отвечаю я и вести его буду так, как считаю нужным.

   – Смотрите сами. Убит комиссар. Плюс два убийства на острове. И еще труп в морге, который вам организовал этот…

   Он с изумлением обнаружил, что тело Рандаццо и на самом деле уже кладут на носилки.

   – Вы действительно полагаете, что все здесь пройдет тихо и незаметно? Что никто ничего не видит? И никого не интересует, что здесь творится?

   Грасси задумался.

   – А что здесь творится?

   Ответил ему Дзеккини:

   – Рано или поздно кто-нибудь наверху решит, что пришло время во всем разобраться. Приедут люди со стороны. Начнут задавать вопросы и получать ответы. Их тогда уже не остановишь. Надо же и о собственной карьере думать. И делать выводы.

   Майор пожал плечами. Перони с удовлетворением отметил, что веронец держится увереннее, что сомнения, которые, похоже, грызли его с самого начала, исчезли.

   – Мы здесь. Разве это не причина, чтобы задуматься?

   Грасси кивнул:

   – Согласен. Подумать есть о чем. Но главное в другом. Вы явились сюда, чтобы допросить мертвеца. Перони здесь потому, что он идиот, привыкший совать нос туда, куда его не приглашают.

   Так что не отнимайте у меня время. А будете упираться, обещаю, что устрою обоим неприятности.

   Каталку с телом Рандаццо покатили через площадь.

   – Так у вас есть подозреваемые, комиссар? – поинтересовался Перони.

   – Хорошие полицейские всегда наживают врагов, – ответил Грасси и, покосившись на римлянина, добавил: – Плохие, кстати, тоже. Советую взять на заметку.

   С этими словами комиссар повернулся и зашагал вслед за каталкой, сердито покрикивая на бесцельно слоняющихся полицейских, лица и позы которых выдавали желание поскорее отправиться по домам.

   Дзеккини покачал головой:

   – Хочу пива. Кто со мной?

   – Я угощаю, – сказал Перони.

   Майор повернулся и посмотрел на него с каким-то странным выражением.