— Одинокая жизнь вдали от всех, так что ли? — ответил Армбрустер. — Я с мамочкой на пару. Я же ее просто придушу в конце концов.

— Не обязательно все будет так скучно, — возразил Кобра. — Визиты гостей не возбраняются. По вашему желанию, их в любое время доставят на остров. И кроме того, женщины. По вашему выбору или выбору тех, чьим вкусам вы доверяете. Ваша жизнь будет протекать, мало отличаясь от сегодняшней, возможны некоторые неудобства, но не без приятных неожиданностей. Наша цель будет достигнута. Вы будете защищены и, тем самым, будет обеспечена и наша безопасность. Но, как я уже говорил, такое положение дел всего лишь гипотеза. Что до меня, считаю необходимым, потому что я в курсе почти всего. Мой отъезд — вопрос нескольких дней… А как много знаете вы, мистер Армбрустер?

— Я не участвовал непосредственно в операциях на местах. Я имею дело с глобальной стратегией. Как и многие другие, я получаю телексы из банков в Цюрихе, проверяю списки депозитов и работаю с компаниями, в которых приобретается долевое участие. Вот вроде и все.

— Тогда вилла это не для вас.

— Да на кой дьявол мне она сдалась? Если бы я захотел, я смог бы купить себе не одну, а две. В Цюрихе у меня около ста миллионов долларов.

Борн с трудом смог заставить себя не выдать свое удивление и внимательно посмотрел на председателя комиссии.

— Я не в курсе, — сказал он.

— А кому я должен был рассказывать? Мамочке-трепунье?

— Кого еще вы знаете лично? — спросил Кобра.

— Из основной команды практически никого, но и они меня не знают. Черт, да никто никого не знал… И кстати, раз уж мы про это заговорили, то возьмем например вас. О вас я никогда не слышал. Как я понял, вы крутитесь наверху. Меня предупреждали, что вы подкатитесь ко мне, но сам я вас вижу впервые.

— Меня призвали для особого случая. Моя деятельность глубоко законспирирована.

— Так я и уверяю, вам не будет…

— А что Шестой Флот? — перебил его Борн, отводя разговор подальше от своей персоны.

— Иногда я встречаюсь кое с кем из них, но думаю, что мы не обменялись и дюжиной слов. Он военный, а я гражданский. Очень даже гражданский.

— Сейчас — да, но когда все это начиналось, вы тоже были в армии.

— Но черта с два я стал военным. Одна форма еще не из кого не делала военным, а из меня и подавно.

— А что вы скажите насчет парочки генералов, одного из Брюсселя, а другого из Пентагона?

— Они решили делать карьеру и поэтому остались в армии. Мне это было не нужно, и я не остался.

— Мы должны иметь в виду утечку информации, сплетни, — сказал Борн наудачу. В его глазах появился интерес. — Мы не можем себе позволить ни малейшего намека на военную направленность.

— Вы имеете в виду хунту?

— Вот именно. Ничего такого, — подтвердил Борн, внимательно наблюдая за реакцией Армбрустера. — Подобные вещи сродни горной лавине…

— Даже не думайте! — злобно зашептал председатель Федеральной Комиссии по торговле, перебив Борна. — Шестой Флот, как вы изволите называть его, делает дела только здесь, и то только потому, что это представляет определенные удобства. Он адмирал до мозга костей, он обожает свист снарядов, походы в кильватерных колоннах и прочую муру, но он завязан на Вашингтон, и все!

— Я знаю это, как и вы, — многозначительно сказал Джейсон, скрывая за интонацией свое удивление. — Но кто-то, находящийся в системе защиты в течение последних пятнадцати лет, соорудил свой собственный сценарий, и это уходит концами в Сайгон, в Штаб в Сайгоне.