|
Они и так достаточно наигрались моей жизнью и жизнями моих близких, преследуя свои интересы. Я собираюсь использовать то, что узнаю, для одной и только одной цели. А именно: для того чтобы вычислить Шакала и устранить его, что позволит нам выбраться из того ада, в который были превращены наши жизни, и продолжить нормальное существование… Уверен, что единственный путь к этой цели — это тот, по которому сейчас двигаюсь я. Армбрустер крутой парень и умеет держаться, но все равно он напуган. Они все перепуганы, они в панике, это твои слова и ты прав. Достаточно свести их и Шакала, и они бросятся ему на грудь. Он покажется им единственным приемлемым выходом из положения. В свою очередь, такие богатые и могущественные клиенты, как наши ребята из «Медузы», для Шакала все равно что мед для пчелы. В их лице он получает долгожданное признание международных воротил, а не привычных для него фанатиков справа и слева… Так что не стой у меня на пути, Бога ради, не надо!
— Звучит как угроза, не так ли? — Хватит, Алекс. Мне не нравится такой разговор. — Но ты первый его начал. Возврат в Париж на тринадцать лет назад. Только теперь ты в итоге убиваешь меня, потому что я отказываюсь учитывать то, что они сделали с тобой и Мари, то, что они задолжали тебе. — Речь идет о моей семье! И моей семьи нет здесь! — воскликнул Дэвид Вебб. Его голос дрожал, лоб был покрыт каплями пота, глаза наполнились слезами. — Они за тысячи миль отсюда, и они прячутся. И пока иначе нельзя, потому что я не могу позволить, чтобы им причинили вред. Их попросту могут убить, Алекс. Именно это сделает с ними Шакал, если найдет их. Сегодня они прячутся на островах, а где им скрываться через неделю? На сколько тысяч миль от дома? Куда им деваться? Куда нам деваться? Сейчас мы раскопали кое-что. Но этого крайне мало, чтобы остановить его. Этот гнусный психопат преследует меня, и чем больше мы узнаем про него, тем больше понимаем, что он желает только одного — убрать как можно больше людей. И в предполагаемом списке моя семья. Нет, полевик, не нужно взваливать на меня то, до чего мне и дела нет, мне и так должны слишком много. Я не хочу знать ни о чем, что никак не касается Мари и детей. — Я понял тебя, — тихо ответил Конклин. — Хорошо, о Париже больше ни слова. Из вас двоих я выбираю Борна. Нужно работать. Каким будет твой следующий шаг? Где ты сейчас находишься, Джейсон? — Где-то в шести-семи милях от дома генерала Свайна, — ответил Джейсон. Он глубоко дышал, пытаясь успокоить охватившее его волнение и вернуть хладнокровие. Но уже через несколько минут с ним снова все было в порядке. — Ты звонил ему? — Два часа назад. — Я по-прежнему Кобра? — А что? Ведь это змея. — Как раз так я и сказал Армбрустеру. По-моему, ему это не понравилось. — Свайну тоже. Кроме того, в его словах я уловил нечто, объяснения чему я пока не нахожу. — Что ты имеешь в виду? — Не знаю, но мне кажется, что он лично — подотчетное лицо. — Перед Пентагоном? Бартоном? — Похоже на то, но я не уверен. Он еле ворочал языком и, судя по его высказываниям, представляет себя чем-то вроде зрителя, а не игрока. Пару раз он оскальзывался и отпускал такие вещи, типа: «Мы должны подумать на эту тему» и «Мы обсудим это». Обсудим с кем? Наша приватная беседа закончилась обычным предупреждением хранить молчание. После этого наш подопечный генерал пролепетал что-то опять-таки с «мы», на сей раз пытаясь торопливо и не очень удачно завуалировав это под свою персону в единственном числе. Я на это не купился. — Согласен, — ответил Джейсон. — Сейчас я собираюсь переодеться. |
